Жизнь театра и судьба артиста в пьесах А. Н. Островского

Островский писал для театра. В этом особенность его дарования. Созданные им образы и картины жизни предназначены для сцены. Поэтому так важна речь героев у Островского, поэтому его произведения так ярко звучат. Недаром Иннокентий Анненский назвал его реалистом-слуховиком. Без постановки на сцене его произведения были словно бы не завершены, поэтому так тяжело Островский воспринимал запрещение его пьес театральной цензурой. (Комедию «Свои люди — сочтемся» разрешили поставить в театре только через десять лет после того, как Погодину удалось ее напечатать в журнале.)
Театральная цензура была более жесткой, чем литературная. Это не случайно. Не сути своей театральное искусство демократично, оно более прямо, чем литература, обращено к широкой публике.

Островский в «Записке о положении драматического искусства в России в настоящее время» (1881 г.) писал, что «драматическая поэзия ближе к народу, чем другие отрасли литературы. Всякие другие произведения пишутся для образованных людей, а драмы и комедии — для всего народа; драматические писатели должны всегда это помнить, они должны быть ясны и сильны. Эта близость к народу нисколько не унижает драматической поэзии, а, напротив, удваивает ее силы и не дает ей опошлиться и измельчать». Островский говорил в своей «Записке» о том, как расширяется театральная аудитория в России после 1861 г. О новом, не искушенном в искусстве зрителе Островский пишет: «Изящная литература еще скучна для него и непонятна, музыка тоже, только театр дает ему полное удовольствие, там он по-детски переживает все, что происходит на сцене, сочувствует добру и узнает зло, ясно представленное». Для «свежей» публики, писал Островский, «требуется сильный драматизм, крупный комизм, вызывающий откровенный, громкий смех, горячие, искренние чувства». Именно театр, по мнению Островского, уходящий своими корнями в народный балаган, обладает возможностью прямо и сильно воздействовать на души людей. Через два с половиной десятилетия Александр Блок, говоря о поэзии, напишет, что суть ее — В главных, «ходячих» истинах, в способности донести их до сердца читателя, которой обладает театр:

Тащитесь, траурные клячи!»
Актеры, правьте ремесло,»
Чтобы от истины ходячей»
Всем стало больно и светло!
(«Балаган», 1906)

Огромное значение, которое Островский придавал театру, его мысли о театральном искусстве, о положении театра в России, о судьбе актеров — все это нашло отражение в его пьесах.

Современники воспринимали Островского как продолжателя драматургического искусства Гоголя. Но сразу же была отмечена и новизна его пьес. Уже в 1851 г. в статье «Сон по случаю одной комедии» молодой критик Борис Алмазов указал на отличия Островского от Гоголя.

Своеобразие Островского состояло не только в том, что он изображал не одних лишь притеснителей, но и их жертвы, не только в том, что, как писал И. Анненский, Гоголь был преимущественно поэтом «зрительных», а Островский — «слуховых» впечатлений. Своеобразие, новизна Островского проявились и в выборе жизненного материала, в предмете изображения — он освоил новые пласты действительности. Он был первооткрывателем, Колумбом не одного лишь Замоскворечья, — кого только мы не видим, чьи голоса не слышим в произведениях Островского! Иннокентий Анненский писал: «…Это виртуоз звуковых изображений: купцы, странницы, фабричные и учителя латинского языка, татары, цыганки, актеры и половые, бары, причетники и мелкие чинуши — Островский дал огромную галерею типических речей…»

Актеры, театральная среда — тоже новый жизненный материал, который освоен Островским, — все, что связано с театром, представлялось ему очень важным.

В жизни самого Островского театр играл огромную роль. Он принимал участие в постановке своих пьес, работал с актерами, со многими из них дружил, переписывался. Немало сил он положил, защищая права актеров, добиваясь создания в России театральной школы, собственного репертуара. Артистка Малого театра Н. В. Рыкалова вспоминала: Островский, «ближе познакомившись с труппой, стал у нас своим человеком. Труппа его очень любила. Александр Николаевич был необыкновенно ласков и обходителен со всеми. При царившем тогда крепостном режиме, когда артистам начальство говорило «ты», когда среди труппь! большая ее часть была из крепостных, обхождение Островского казалось всем каким-то откровением.

Обычно Александр Николаевич сам ставил свои пьесы… Островский собирал труппу и читал ей пьесу. Читать он умел удивительно мастерски. Все действующие лица выходили у него точно живые…»

Островский хорошо знал внутреннюю, скрытую от глаз зрителей, закулисную жизнь театра. Начиная с «Леса» (1871), Островский разрабатывает тему театра, создает образы актеров, изображает их судьбы — за этой пьесой следуют «Комик XVII столетия» (1873), «Таланты и поклонники» (1881), «Без вины виноватые» (1883).