Анализ любимого произведения русской литературы XIX века. ВНЕ школьной программы

Сущность псевдоромантического миросозерцания, присущего значительной части идеалистически настроенной, оторванной от действительности дворянской интеллигенции 30-х годов, раскрыта Гончаровым в образе основного героя романа — Александра Адуева. Почву, на которой вырастало это явление, художник видел в дворянско-поместном крепостническом строе жизни, в барском помещичьем воспитании. Романтическое восприятие жизни, возвышенные отвлеченные мечты о славе и подвигах, о необыкновенном, поэтические порывы — кто не проходил в какой-то мере через все это в молодости, в «эпоху юношеских волнений». Но заслуга Гончарова как художника в том, что он показал, как извращают и уродуют эти юношеские мечты и иллюзии барски-крепостническое воспитание. Молодой Адуев о горе и о бедах знает только «по слуху» — «жизнь от пеленок улыбается ему».

Праздность, незнание жизни «преждевременно» развили в Адуеве «сердечные склонности» и чрезмерную мечтательность. Перед нами один из тех «романтических ленивцев», барчуков, которые привыкли беспечно жить за счет труда других. Цель и счастье жизни молодой Адуев видит не в труде и творчестве (трудиться казалось ему странным), а в «возвышенном существовании».

В имении Адуевых царят «тишина… неподвижность… благодатный застой».

Но в имении он не находит поприща для себя. И Адуев уезжает «искать счастья», «делать карьеру и искать фортуну — в Петербург». Вся фальшь житейских понятий Адуева начинает раскрываться в романе уже в первых столкновениях избалованного ленью и барством племянника — мечтателя с практическим и умным дядюшкой, Петром Иванычем Адуевым.

В борьбе дяди с племянником отразилась и тогдашняя, только что начинавшаяся ломка старых понятий и нравов — сентиментальности, карикатурного преувеличения чувства дружбы и любви, поэзия праздности, семейная и домашняя ложь напускных, в сущности небывалых чувств, пустая трата времени на визиты, на ненужное гостеприимство и т. д.

Словом, вся праздная мечтательная и аффектационная сторона старых нравов с обычными порывами юности к высокому, великому, изящному, к эффектам, с жаждой высказать это в трескучей прозе, всего более в стихах. Адуев-старший на каждом шагу безжалостно высмеивает напускную, беспочвенную мечтательность Адуева-младшего. «Твоя глупая восторженность никуда не годится», «с твоими идеалами хорошо сидеть в деревне», «забудь эти священные да небесные чувства, а приглядывайся к делу». Но молодой герой не поддается нравоучениям.

«А разве любовь не дело? » — отвечает он дядюшке. Характерно, что после первой неудачи в любви Адуев-младший жалуется «на скуку жизни, пустоту души». Страницы романа, посвященные, описанию любовных похождений героя, — разоблачение эгоистического, собственнического отношения к женщине, несмотря на все романтические позы, которые принимает герой перед избранницами своего сердца. Восемь лет возился с Александром дядюшка.

В конце концов племянник его становится деловым человеком, его ждет блестящая карьера и выгодный брак по расчету. От былых «небесных» и «возвышенных» чувств и мечтаний не осталось и следа. Эволюция характера Александра Адуева, показанная в «Обыкновенной истории», являлась «обыкновенной» для части дворянской молодежи того времени.

Осудив романтика Александра Адуева, Гончаров противопоставил ему в романе другое, бесспорно по ряду черт более положительное, но отнюдь не идеальное лицо — Петра Ивановича Адуева. Писатель, не бывший сторонником революционного преобразования феодально-крепостнической России, верил в прогресс, основанный на деятельности просвещенных, энергичных и гуманных людей. Однако в произведении нашли отражение не столько эти взгляды писателя, только существовавшие в реальной действительности противоречия, которые несли с собой шедшие на смену «всероссийскому застою» буржуазно-капиталистические отношения. Отвергая романтизм адуевского толка, писатель вместе с тем чувствовал неполноценность философии и практики буржуазного «здравого смысла», эгоизм и бесчеловечность буржуазной морали адуевых-старших. Петр Иваныч умен, деловит и по-своему «порядочный человек».

Но он в высшей степени «безразличен к человеку, к его нуждам, интересам». «Смотрят, что у человека в кармане да в петлице фрака, а до остального и дела нет, — говорит о Петре Иваныче и ему подобных его жена Лизавета Александровна о своем супруге: «Что было главной целью его трудов? Трудился ли он для общей человеческой цели, исполняя заданный ему судьбою урок, или только для мелочных причин, чтобы приобрести между людьми чиновное и денежное значение, для того ли, наконец, чтобы его не гнули в дугу нужда, обстоятельства?

Бог его знает. О высоких целях он разговаривать не любил, называл это бредом, а говорил сухо и просто, что надо дело делать». Александр и Петр Иваныч Адуевы противопоставлены не только как провинциальный дворянин-романтик и делец-буржуа, но и как два психологически противоположные типа. «Один восторжен до сумабродства, другой — ледян до ожесточения», — говорит Лизавета Александровна о племяннике и муже. Гончаров стремился найти идеал, то есть нормальный тип человека не в Адуеве-старшем и не в Адуеве-младшем, а чем-то ином, третьем, в гармонии «ума» и «сердца». Ясный намек на это содержится уже в образе Лизаветы Александровны Адуевой, несмотря на то, что «век» ее «заел», по справедливому замечанию Белинского, Петр Иваныч. К числу этих замечательных образов, следует отнести не только Лизавету Александровну, но и Наденьку.

Дочь несколькими шагами — впереди матери. Она без спросу полюбила Адуева и почти не скрывает этого от матери или молчит только для приличия, считая за собою право распоряжаться по-своему своим внутренним миром и самим Адуевым, которым, изучив его хорошо, овладела и командует.

Это ее послушный раб, нежный, бесхарактерно-добрый, что-то обещающий, но мелко самолюбивый, простой, обыкновенный юноша, каких везде много. И она приняла бы его, вышла бы замуж — и все пошло бы обычным ходом. Но явилась фигура графа, сознательно-умная, ловкая, с блеском. Наденька увидала, что Адуев не выдерживает сравнения с ним ни в уме, ни в характере, ни в воспитании.

Наденька в своем быту не приобрела сознания ни о каких идеалах мужского достоинства, силы и какой силы? Ее достало разглядеть только, что она видела тысячу раз во всех других юношах, с которыми танцевала, немного кокетничала. Она на минуту прислушалась к его стихам. Она ждала, что сила, талант кроются там. Но оказалось, что он только пишет сносные стихи, но о них никто не знает, да еще дуется про себя на графа за то, что этот прост, умен и держит себя с достоинством. Она перешла на сторону последнего: в этом пока и состоял сознательный шаг русской девушки — безмолвная эмансипация, протест против беспомощного для нее авторитета матери.

Но тут и кончилась эта эмансипация. Она осознала, но в действие своего сознания не обратила, остановилась в неведении, так как и самый момент эпохи был моментом неведения. «Обыкновенная история» сразу же поставила Гончарова в первый ряд прогрессивных писателей-реалистов. В «Обыкновенной истории» в полной мере сказался сильный и оригинальный талант Гончарова, призванного мастера русского реалистического романа.