Анализ стихотворения Б. Пастернака «Февраль. Достать чернил и плакать!»

Б. Л. Пастернак — крупнейший русский поэт XX века, художник глубокого интеллектуального и художественного напряжения. Им написано множество удивительных, великих произведений. Язык его поэзии настолько современный, что никогда не будет подвержен коррозии лет. Он создал в своих книгах мир со всеми обыденными реалиями и высоким небом, с его радостями и печалями, он запечатлел на века саму жизнь. Поэзия Б. Пастернака аналитична и музыкальна.

Своеобразие большинства его произведений определяется решением необычных философских проблем, мировоззренческих вопросов. Мысль о единстве человека с природой, о слиянии человека со вселенной представляет концепцию жизни поэта. Б. Пастернак сумел глубоко пережить дух своего удивительного времени, затем передать его атмосферу, несбывшиеся исторические надежды и судьбы своих современников. Его лирические работы по преимуществу стали воплощением трагического счастья существования человека, одаренного разумным словом, способностью плодотворно, радостно и самостоятельно использовать данное ему время. В стихотворении лирический герой передает свое предощущение весны как всемирной жажды обновления жизни.

В картине «февраля» вступают во взаимодействие детали окружающего мира с воспоминаниями и одновременно мечтами лирического героя о весне , а также с приметами его эмоционального состояния . Это явления различных уровней реальности, но в стихотворении они оказываются взаимопроницаемы. Между ними возникают «случайные» сближения, рождающие образы, основанные не на сходстве или противоположности, а на смежности, — не метафоры, а метонимии. Каждый из уровней воспринимается в неразрывной связи с другими, а весь мир — нерасторжимым целым. В образе, заканчивающем первую строфу , автор находит неожиданное сочетание звука , зрительного впечатления , лирического ощущения . «Черная» весна воспринимается не как эмоциональная оценка, заключающаяся в метафоре, а как метонимия двух уровней восприятия времени года — реального представления о цвете освобождающейся от снега земли и силы воображения, позволяющего в первой оттепели почувствовать побуждение природы.

В образе, начинающем вторую строфу , сополагаются реальность движения «пролетки» в пространстве и метафора полета воображения. В четвертой строфе «проталины чернеют» в самой глубине сознания , а весенний «ветер» «изрыт» внутренним наплывом чувств, «криками» души. Границы явлений размываются, их качества переносятся друг на друга. Однако художественная цель стихотворения не ограничивается изображением этой необычной картины.

В первой же строфе, наряду с другими, появляется еще один уровень реальности: творческое стремление поэта «достать чернил и плакать», «писать о феврале навзрыд». Внутреннее напряжение передается обилием глаголов . Все они стоят в неопределенной форме, что помогает выйти за рамки лирического ощущения, придать ему обобщенный характер. Благодаря метонимическому строению образов, творчество предстает неотделимой частью не только духовной жизни лирического героя, но и всей природы.

Поэт творит новые звуки и краски, сравнимые с вечными явлениями внешнего и внутреннего мира . В то же время жизнь составляет главное содержание произведения искусства. Она не просто отражается в нем, а врывается в художественную ткань «тысячами» «случайных» впечатлений. Интенсивность процесса творческого отображения действительности передает образ, созданный в третьей строфе. Мечта о весне уносит лирического героя в мир, похожий на обыденность .

Но каждая художественная деталь придает ему необыкновенную экспрессивность: грачей «тысячи», они, похожие на «обугленные груши», срываются с деревьев, поднимая, как при падении, фонтан брызг — ощущений. Антитезы подчеркивают игру между образами двух уровней — природным и психологическим . Воображение поэта, пишущего «о феврале», создает новую реальность. Но строится она не по субъективному произволу автора, а по законам самой жизни, при этом не заслоняя ее, а вступая с ней во взаимодействие .

В стремлении «верно» отразить внутреннюю и внешнюю действительность поэт схватывает впечатления на лету, пытаясь успеть за движением жизни, на ходу выкрикивая свои открытия , «плача» от напряжения. Такие стихи «навзрыд» и предстают в стихотворении истинным искусством. Классический размер стихотворения сочетается с нарушением традиции в самых разных областях. Сдвиг присутствует и в изломанном синтаксисе, и в неточных рифмах , и в надрывной, восходящей интонации исповеди, обрывающейся неожиданным выводом. Фоническое свое6разие стихотворения связано с внутренними рифмами , ассонансами , звуковыми повторами с сонорными .

В богатой и разнообразной инструментовке стихотворения не прослеживается закономерности. Как и в содержании, в каждом стилистическом уровне содержится мысль о «случайности» найденных слов и образов, позволивших создать «верный» слепок текучей жизни.