«Черные» тридцатые годы Германии

Но «золотые» двадцатые вели к «черным» тридцатым и сороковым годам. В 1929 году в США разразился экономический кризис, парализовавший всю мировую капиталистическую экономику. В Германии кризис оставил без работы 7 миллионов человек. Вслед за кризисом экономическим пришел кризис политический. Уже в начале 30-х годов наступил конец буржуазного парламентаризма: в Берлине кабинеты министров сменяли друг друга, издавая чрезвычайные законы. Национал-социалистская партия, которая не играла сколько-нибудь заметной роли в середине 20-х годов, набирала теперь силу, черпая ее из утраты массами веры в парламентаризм и из надежд, возлагавшихся крупным капиталом на хорошо организованную партию правых радикалов. Она представлялась крупному капиталу последним средством для того, чтобы помешать революционному решению проблем кризисной ситуации.

Немецкие коммунисты ставили своей целью революционные преобразования, ликвидацию империалистической системы и построение социализма. К концу 20-х годов КПГ стала уже массовой революционной партией. На

Выборах 1932 года она получила пять миллионов голосов. КПГ призывала трудящихся протестовать против последствий капиталистической рационализации производства. Важнейшим вкладом в дело пролетарского интернационализма она считала борьбу с антисоветской истерией.

В этот период со всей убедительностью заявила о себе историческая правильность нового пути общественного развития. В годы затяжного кризиса капиталистической системы была спланирована и выполнена первая советская пятилетка (1928-1933). Ликвидированы безграмотность и безработица. Была сломлена дипломатическая изоляция Советского Союза. Советское искусство получило международное признание. Широкий интерес во всем мире привлекали к себе кинофильмы Эйзенштейна и Пудовкина, книги Гладкова «Цемент», Бабеля «Конармия», произведения Маяковского, Серафимовича и Фадеева, театральные работы Мейерхольда и Таирова, агитационные выступления «синеблузников».

Наступление национал-социализма превратило Германию в арену всемирно-исторической схватки между силами капитализма и социализма, силами войны и мира. Единый антифашистский фронт все еще обладал достаточной мощью, чтобы сдерживать нацистов. Многократные усилия КПГ по обеспечению единства действий с рабочими из социал-демократической партии сталкивались с противодействием верхушки СДПГ. 30 января 1933 года Гитлер пришел к власти. Армия безработных уменьшилась, зато выросла армия нового вермахта. Экономика Германии была «реформирована» в том смысле, что интересы монополий еще больше сблизились с интересами государства. Гитлер развязал вторую мировую войну. Некоторое время казалось, будто новый рейх несокрушим. Для победы над фашизмом потребовались невероятные усилия и огромные жертвы.

К началу «черных тридцатых» годов стало ясно, что, какие бы тенденции ни навязывала литературе «индустрия развлечений», глубинные литературные процессы все же определялись иными, более долговременными факторами. Та политизация искусства, которая началась в годы перед первой мировой войной, продолжалась и в других условиях, более того — она привела к невиданной поляризации среди деятелей культуры. Наиболее показательными были перемены в характере новых художественных течений.

Вместе с экспрессионизмом закончилась эра литературных «измов». Симпатии и антипатии в искусстве возникали теперь не в спорах по вопросам эстетики, и речь отныне шла не о «революции в искусстве». Становилось все очевиднее, что симпатии и антипатии писателя диктовались его политической позицией, которую он занимал в исторических битвах современности. Не случайно для характеристики литературной платформы того или иного автора все чаще использовались понятия, свидетельствующие о его политических взглядах и идейной направленности его мировоззрения. В литературных дискуссиях стали чаще говорить о «почвенниках», о «левых», «революционных», «левобуржуазных» писателях.

Процесс политизации и поляризации литературной жизни обнажал основные противоречия империалистического общества. В. И. Ленин писал в своих работах, что развитие монополий ведет в политике к устранению буржуазной демократии. В культурной жизни эта тенденция оформилась в виде течения, видевшего свою цель в непримиримой борьбе против демократии и социализма. Фашистская культурная политика мобилизовала большие средства для организации этой борьбы.

Вполне закономерно, что это течение имело свою противоположность.

В культурной жизни все сильнее активизировались те силы, которые не только отстаивали демократические завоевания Ноябрьской революции, но и понимали, что разрешить противоречия капиталистической системы можно, лишь заменив ее социалистическим общественным строем. Обострение противоречий капитализма осознавалось широкими народными массами, и никто, в том числе буржуазный писатель, не мог закрывать глаза на это обстоятельство. Ведь писатель в любом случае был свидетелем классовых боев современности, а нередко и их участником. Кроме того, перемены в социально-экономической системе касались писателя и как производителя литературной продукции. Яснее, чем прежде, он ощущал себя объектом капиталистической эксплуатации. В 1919 году был организован «Союз защиты авторских прав немецких писателей» (СЗАПНП), именовавший себя также «Профсоюзом немецких писателей», что было весьма симптоматично для перемен в отношении писателей к своему положению. Председатель СЗАПНП Альфред Деблин заявил в 1925 году, что писатель должен воспринимать политику как неотъемлемую часть духовной жизни. И действительно, группе писателей-коммунистов нередко удавалось побудить многих членов СЗАПНП, не разделявших коммунистических убеждений, к единым действиям в защиту демократических прав (например, в связи с процессами по обвинению в государственной измене И. Р. Бехера и других писателей).

По выражению Т. Манна, лучшее перо обычно служит прогрессу. Поэтому не случайно, что и в наши дни не утратило живительной силы творческое наследие именно тех писателей, кто содержанием своих произведений, талантом, самобытностью, смелым поиском ратовал за идеалы демократии и социализма.