Что составляет конфликт пьесы Чехова “Вишневый сад”?

Что является в ней той “пружиной”, которая движет действиями, переживаниями и размышлениями героев? На первый взгляд в произведении дана четкая расстановка социальных сил в русском обществе рубежа XIX-XX веков и обозначена борьба между ними: уходящее дворянство – Раневская и Гаев; поднимающаяся буржуазия – Лопахин; новые революционные силы, идущие им на смену, – Петя и Аня. Социальные мотивы присутствуют и в характерах действующих лиц: барская беспечность помещиков, их практическая беспомощность; буржуазная деловитость купца; открытость молодежи, устремленной в “светлое будущее”.

Однако центральное с виду событие – борьба за вишневый сад – лишено того значения, какого, казалось бы, требует сама логика расстановки действующих лиц.

Конфликт, основанный на противоборстве социальных сил, у Чехова приглушен. Лопахин, русский буржуа, лишен хищнической хватки и агрессивности по отношению к дворянам Раневской и Гаеву, которые нисколько не сопротивляются ему. Получается так, словно бы имение само плывет ему в руки, а он как бы нехотя покупает вишневый сад.

В чем же главный узел драматического конфликта? Вероятно, не в экономическом банкротстве Раневской и Гаева. Ведь уже в самом начале комедии у них есть прекрасный вариант материального процветания, по доброте сердечной предложенный тем же Лопахиным: сдать сад в аренду под дачи. Но герои от него отказываются. Почему?

Очевидно, потому, что драма их существования более глубока, чем элементарное разорение, глубока настолько, что деньгами ее не поправишь и угасающую в героях волю к жизни не вернешь.

С другой стороны, и покупка вишневого сада Лопахиным тоже не устраняет более глубокого конфликта этого человека с миром. Торжество героя кратковременно, оно быстро сменяется чувством уныния и грусти. Этот странный купец обращается к Раневской со словами укора и упрека: “Отчего же, отчего вы меня не послушали?

Бедная моя, хорошая, не вернешь теперь”. И как бы от лица всех персонажей пьесы со слезами произносит он знаменательную фразу: “О, скорее бы все это прошло, скорее бы изменилась как-нибудь наша нескладная, несчастливая жизнь”. Здесь Лопахин впрямую касается скрытого, но главного источника драматизма: он заключен не в борьбе за вишневый сад, а в недовольстве жизнью, в равной мере, но по-разному переживаемом всеми без исключения героями “Вишневого сада”. Жить нелепо и нескладно, никому не приносит жизнь ни радости, ни ощущения счастья.

Не только для основных героев несчастлива она – она тяжела и для Шарлотты, одинокой и никому не нужной со своими фокусами, и для Епиходова с его постоянными неудачами, и для Симеонова-Пищика с его вечной нуждой в деньгах.

Драма жизни заключается в разладе самых существенных ее основ. И потому у всех героев пьесы есть ощущение временности своего пребывания в мире, чувство постепенного истощения и отмирания тех форм жизни, которые когда-то казались вечными. В пьесе все живут в ожидании надвигающегося рокового конца. Распадаются старые основы жизни и вовне, и в душах людей, а новые еще не народились, в лучшем случае они только предчувствуются, причем не только молодыми героями драмы.

Тот же Лопахин говорит: “Иной раз, когда не спится, я думаю: “Господи, ты дал нам громадные леса, необъятные поля, глубочайшие горизонты, и, живя тут, мы сами должны бы по-настоящему быть великанами””.

Грядущее задает людям вопрос, на который они, по своей человеческой слабости, не в состоянии дать ответа. Оттого и присутствует в чеховских героях ощущение обреченности их существования. С самого начала перед нами люди, тревожно прислушивающиеся к чему-то неотвратимому, что сулит грядущее.

Оно не только в известной всем роковой дате 22 августа, когда имение будет продано. Есть в этой дате и иной символический смысл – абсолютного конца целого тысячелетнего уклада русской жизни. В свете этого абсолютного конца призрачны все разговоры, неустойчивы отношения. Люди как бы исключены на добрую половину своего существования из потока жизни, который постоянно набирает темп… они живут и чувствуют вполсилы, они безнадежно опаздывают и отстают. Чеховские героя глуховаты по отношению друг к другу не потому, что они эгоисты, а потому, что в их ситуации полнокровное общение оказывается невозможным.

Они рады бы достучаться друг до друга, но что-то постоянно “отзывает” их. Герои слишком погружены в переживание внутренней драмы, с грустью оглядываясь назад и с робкими надеждами всматриваясь вперед. Настоящее остается вне сферы главного их внимания, а потому и на полноценные, чуткие взаимоотношения им просто не хватает сил.

Перед лицами надвигающихся перемен победа Лопахина – условная победа, как поражение Раневской – условное поражение. Уходит время для тех и других. Через всю пьесу тянется мотив ускользающего времени. Время идет! Но кому суждено быть творцом новой жизни, кто посадит новый сад?

Жизнь не дает пока ответа на этот вопрос. Готовность есть как будто бы у Пети и Ани. И там, где Трофимов говорит о неустроенности жизни старой и зовет к жизни новой, автор ему сочувствует. Но в рассуждениях героя нет личной силы, в них много лишь слов, похожих на заклинания. К тому же он “вечный студент”, “облезлый барин”, то есть даже самого себя поставить не может.

Не такие люди овладевают жизнью и становятся ее творцами и хозяевами. Напротив, жизнь сама Петю изрядно потрепала. Подобно всем недотепам в пьесе, он нескладен и бессилен перед нею. Молодость, неопытность и жизненная неприспособленность подчеркнуты и в Ане.

Это прежде всего ребенок, не знающий жизни.

Россия, как она виделась Чехову на рубеже двух веков, еще не выработала в себе действенный идеал человека. В ней зреют предчувствия грядущего переворота, но люди пока к нему не готовы. Лучи правды, человечности и красоты есть в каждом герое “Вишневого сада”.

Добро тайно светит повсюду, но солнца нет. В финале пьесы создается ощущение, что жизнь кончается для всех и это не случайно. Герои не поднялись на высоту, которой требует от них предстоящее испытание.