Два противопоставления

Написанное в 1966 году стихотворение А. Т. Твардовского «Погубленных березок вялый лист…» относится к поздней лирике поэта. Автор вспоминает события сорокалетней давности. А от меня, «читателя вероятного», дата этого стихотворения отстоит тоже почти на сорок лет.

Стихотворение автобиографично. Этот далекий летний праздничный день в смоленской деревне вспоминается автору в таком богатстве эпитетов, какие у него, скуповатого на «художественные приемы», встречаются нечасто. Запах «вялого листа» «душист», «как сено из-под дождика», он «еще сырой, еще живой и клейкий»; аромат юности тревожит зрелую память поэта. Картина, выведенная из далекого прошлого, казалось бы, проста и «понятна», как Твардовский афористически охарактеризовал свою поэзию: «Вот стихи, а все понятно, все на русском языке».

А что тут непонятного?

Второй день Троицы — Духов день. Деревенский паренек после комсомольского собрания сидит рядом с «первым парнем на деревне» — гармонистом. Пожилые люди — в церкви, напротив. А молодые — за ними будущее — в Бога не верят. Это первая картинка — ситуация обеспечена двумя наивно-простыми эпитетами: «первый гармонист» — «суровый атеист» и противопоставлением двух форм поведения: «собрание в ячейке, а в церкви — служба».

Но второе противопоставление, уже с союзом Но, выводит содержание стихотворения на другой, высокий и трагический уровень. Его характеризует тоже пара эпитетов, и тоже рядом, в рифму: «секрет» «не раскрытый» — «поэт» «знаменитый».

Здесь противопоставлен весь мир, все что есть в жизни лирического героя , и тот тайный поэтический дар, который принесет парнишке известность, славу. Мечтает ли деревенский комсомолец о высоком служении людям, осознает ли значение «Божьей кары» в своей душе? Может быть, это всего лишь полнота жизни?

Я, как все, может быть, и не первый, но второй парень на этой деревне, безусловно. А еще меня и в газете напечатали. А и еще напечатают, я верю в свой талант. Только ли? Как тянет в глубину этого маленького шедевра.

Вот слово «душа», и невольно в уме подбирается ряд родственных: душевный, духовность, духовенство. «В душе» — конечно, где же еще быть секрету? Но «суровые атеисты» душу-то отрицали. А недалеко от этого «божественного» понятия и само название праздника — «Духов день».

Неслучайно. Мог бы этот день всплыть в памяти и как Вознесенье или Троица. И эпитет «душистый» в ряду тех же родственных слов, и тоже это неслучайно. Две первых строки только о нем, об этом дивном запахе июньского дня, когда подросток, слушая тайную музыку своей души, ликовал и упивался своим душевным богатством.

Крещеный атеист пойдет по жизни твердым шагом конформиста. Но легко ли дается такая твердость? Колридж писал, что «поэзия — это наилучшие слова в наилучшем порядке».

И первое слово этого стихотворения — «погубленных», а последнее — «знаменитым».

В стихотворении всего три глагола-сказуемых. Их лексическое значение чрезвычайно своеобразно.

«Первый гармонист Восседает «. Сколько здесь важности напоказ, тем более комично, что это не трон, а деревенская скамейка.

«В душе Поет… секрет». Понятие лирики неразрывно связано с музыкой по значению корня слова. Поэтический талант заявляет о себе тайной мелодией, которая звучит только для поэта.

«Я… какой Хочу, такой и знаменитый». Какая юная победительная вера в свой талант и поэтическую судьбу! Все так и было.

За каждой строчкой и тайна, и глубина, и красота мысли и чувства прекрасного русского поэта.