Двойная жизнь

Сто лет литературоведы ломали головы, зачем понадобилось Роберту Льюису Стивенсону в три дня лихорадочно переписывать уже готовое и, как считается, лучшее его произведение — повесть «Доктор Джекил и мистер Хайд». Лишь век спустя выяснилось, что повесть едва не погибла — жена Стивенсона, Фанни, сожгла ее первый вариант. Она посчитала, что муж записал фрагменты своего ночного наркотического бреда: Стивенсона пробовали лечить от туберкулеза модным тогда лекарством — кокаином, который прописывали от всех заболеваний органов дыхания. Фанни знала, что на мужа временами, чаще по ночам, от такого лечения, что называется, «накатывает», и рассказ о раздвоении одного человека на двух, совершенно непохожих, посчитала бредом.

При разборе архива поэта Хенли, друга Стивенсонов, нашли письмо Фанни к нему: «Муж считает это лучшим своим произведением. К счастью, он уже забыл об этом. Я покажу это вам, а потом сожгу».

Судя по всему, свой план Фанни привела в исполнение, и именно поэтому Стивенсону пришлось писать повесть фактически заново.

Кромсать своих героев и их прототипов на кусочки Стивенсону довелось и в другом своем произведении — фактически вся шайка пиратов из «Острова сокровищ» создана им из одного-единственного Израэля Хендса! Этот человек и впрямь жил в начале XVIII столетия и пиратствовал у берегов Северной Америки под командой страшного капитана Тича Черной Бороды. Тич выбился в капитаны из абордажных матросов и был человеком до крайности свирепым и коварным. Сам хронический алкоголик Тич и экипаж держал в состоянии постоянного подпития во избежание недовольства и возможного бунта. В судовом журнале сохранилась запись, сделанная им: «Сегодня кончился ром, и наша компания была почти трезвой.

Эти мерзавцы пытались воспользоваться этим и устроить заговор — стали слишком много болтать о том, что нам надо разделиться. К вечеру мы захватили корабль с большим запасом рома. Снова стало все хорошо». Капитан не был, что называется, приятным человеком в общении.

Его свирепый характер был известен всем. К тому же был он редким неряхой, от самых глаз заросший бородой, за которую получил кличку, вечно ходил в изодранном платье и питал отвращение к мытью, поэтому от него крепко разило потом и перегаром. Впрочем, обнюхивать его без крайней на то нужды никто не собирался.

Хендс служил у него на корабле старшим штурманом, а потом принял под свою команду барк «Авантюр». Капитан Тич действовал в союзе с губернатором английской колонии Северная Каролина Иденом, сбывая в колонии захваченные товары по дешевой цене и не трогая побережье. Совершив налет на порт Чарлстон, Тич захватил огромные богатства и удалился на необитаемый остров, чтобы очистить корпус корабля от полипов и ракушек. На берегу он закатил огромный пир, а когда все пираты перепились, он на индейских каноэ с наиболее верными ему людьми ушел с острова со всеми сокровищами, бросив подчиненных с вытащенными на берег судами. Хендс был в числе тех, кто ушел с капитаном.

В Северной Каролине они явились к Идену и приняли королевскую амнистию, объявленную для пиратов королем Георгом. Выждав некоторое время, Тич получил от Идена прежде захваченный им корабль и снова вышел на промысел. Владельцы судов и торговые компании, владельцы хлопковых компаний, терпевшие огромные убытки, обратились за помощью к губернатору Виргинии, и тот сумел организовать экспедицию английских ВМФ против Тича. Возглавил ее лейтенант Мейнард, который в конце концов выследил пиратов в бухте Окраоке.

Когда корабли Мейнарда ночью подошли к устью бухты, на корабле Тича случилось одно событие, которому тогда никто не придал значения: пьяный в лоск штурман Израэль Хендс в темноте не заметил, что люк на палубе открыт, и упал в трюм, сломав себе ногу. Его вытащили и по приказу Тича отнесли на берег. А едва рассвело, лейтенант Мейнард атаковал непроспавшихся пиратов и в этом бою их разгромил, лично убив Тича в рукопашной схватке на абордажных саблях.

Из пятнадцати пиратов, захваченных им в бою, лейтенант распорядился повесить тринадцать человек. Одного он помиловал, как насильно вовлеченного в шайку, и приказал доставить в порт Чарлстон для суда Израэля Хендса, который, как мы помним, был ночью перенесен на берег и в бою не участвовал, и теперь, чтобы повесить штурмана Хендса, нужно было доказать его виновность. Впрочем, в том, что Израэля Хендса ожидает пеньковый галстук, никто не сомневался: за всеми парнями Тича подвигов числилось хоть отбавляй!

Однако ее величество Судьба и их превосходительство Фарт были на стороне пирата. Пока Хендс сидел в тюрьме Чарлстона, пока шло следствие по его делу, король Георг решил продлить срок действия амнистии, и Хендса пришлось освободить. Но чтобы он больше не вернулся к своему ремеслу, его депортировали из колоний в метрополию, в Англию.

Хромой калека Хендс поселился в лондонских трущобах, где влачил жалкое существование, дожив до глубокой старости.

Кто бы мог подумать, что имя экс-пирата и нищего обитателя трущоб обессмертится после того, как Роберт Льюис Стивенсон, написавший самую лучшую книгу о пиратах, сделает Израэля Хендса персонажем своего романа «Остров сокровищ». Впрочем, если присмотреться, то можно заметить Хендса и в других персонажах этой книги: Билли Бонс — штурман, Джон Сильвер — потерял ногу, слепец Пью — нищий. Для всех героев ром — отец родной, а капитан Флинт в романе умер в Саване, на территории, близкой к тем местам, где прошли «золотые денечки» Хендса.

Стивенсон как бы вложил в персонажей и места действия романа немножечко «реального Хендса» и частицы его биографии. Может быть, поэтому герои «Острова сокровищ» получились как живые? Магия подлинности сыграла свою роль?

Так странно падет человеческий жребий! Бывает достаточно лишь прорычать в угаре гульбы: «Три тысячи чертей!», гикнуться в трюм — и выжить, тогда как твоих собутыльников повесят, а умерев, обрести бессмертие на страницах книги для подростков.