Галерея портретов поместных владетелей — Коробочка в романе «Мертвые души»

Если маниловская пошлость пытается рядиться в узорчатые одежды выспренности, то в образе Коробочки обмельчание человека, духовная скудость предстают в своем естественном состоянии. В отличие от Манилова, Коробочку характеризуют отсутствие всяких претензий на высшую культуру, какая-то своеобразная, весьма незатейливая «простота». Отсутствие «парадности» подчеркнуто Гоголем уже во внешнем портрете Коробочки, запечатлевающем ее малопривлекательный, затрапезный вид. «Простота» поместной матушки находит свое отражение и в ее отношениях с людьми, «Эх, отец мой,- обращается она к Чичикову,- да у тебя-то, как у борова, вся спина и бок где так изволил засалиться?» Та известная житейская непосредственность, которая обращает на себя внимание при переходе от образа Манилова к образу Коробочки, раскрывается прежде всего Как выражение прозаизма и обыденности, расчетливого п цепкого практицизма. Все мысли и желания Коробочки сосредоточились вокруг хозяйственного упрочения ее поместья, вокруг непрестанного накопления.

Обособленность от мира сливается у нее с жаждой обогащения. Коробочка, в отличие от Манилова,- не бездеятельный фантазер, а трезвый, вечно копошащийся у своего жилья приобретатель. Однако «хозяйственность» Коробочки как раз и обнаруживает ее внутреннее убожество. Приобретательские побуждения и стремления заполняют все сознание, начиная от мелочей и кончая выгодной продажей крепостных Крестьян, Коробочка торгует ими, когда это кажется ей необходимым, с такою же обычной деловитостью и расчетливостью, С какой она продает пеньку, сало и птичьи перья проезжим скупщикам. Крепостные крестьяне для но прежде всего ее имущество, которым она вирами распоряжаться, как ей вздумается. Любую свою собственность, любое имущество Коробочка стремится использовать «с толком», так, чтобы ничто не пропадало «даром».

С этой меркой она подходит к предложению Чичикова уступить ему мертвые души. Ее пугает необычность такой сделки, но еще больше страшит ее перспектива что-то упустить, недобрать, быть обманутой. «Старуха задумалась. Она видела, что цело, точно, как будто выгодно, да только уж слишком новое и небывалое; а потому начала сильно побаиваться, чтобы как-нибудь не надул ее этот покупщик приехал же бог знает откуда, да еще и в ночное время». Чичиков тщетно пытается внушить Коробочке мысль о том, что мертвые души она может уступить за незначительное вознаграждение.

Отвечая на ее предложение Купить мед, Чичиков заявляет? «Ну, видите ли? Так зато это мед. Вы собирали его, может быть, около года с заботами, со старанием, хлопотами… а мертвые души — дело не от мира сего.

Тут вы с своей стороны никакого не прилагали старания? на то была воля божья, чтоб они оставили мир сей, нанеся ущерб вашему хозяйству. Там вы получили за труд, за старание двенадцать рублей, а тут вы берете ни за что, даром, да и не двенадцать, а пятнадцать, да и не серебром, а все синими ассигнациями».

Однако поместная владетельница вовсе не склонна высоко оценивать труд сам по себе, те «старания», о которых толкует Чичиков, ибо это труд ее крепостных. Для; нее самое важное — выгода, которую она может извлечь, из собственности и прежде всего из крепостных душ.. И потому она совершенно равнодушна к любым аргументам Чичикова. «Право, отвечала помещица: мое такое неопытное вдовье дело! лучше ж я маленько повременю, авось понаедут купцы, да приценюсь к ценам». Гоголь замечательно оттеняет здесь тупое корыстолюбие Коробочки, ее судорожную привязанность к тому, что она считает своей собственностью. Недаром Чичиков называет Коробочку «дубинноголовой».

Соединение патриархальной замкнутости с грубым стяжательством определяет крайнюю бедность духовной жизни Коробочки, Сознание ее охватывает чрезвычайно узкий круг жизненных явлений. Весь мир для нее замкнулся в поместье, вне которой она и не видит ничего значительного и важного. Ее хитрость носит на себе печать заскорузлой примитивности.

Все, что попадает в поле ее зрения, она мерит привычными, давно устоявшимися микроскопическими мерками. Жизнь в восприятии Коробочки лишена какого-либо движения. И именно в этих своих качествах образ Коробочки представляет собой художественное обобщение широкого значения.

В лирическом отступлении писатель заявляет: «Да полно, точно ли Коробочка стоит так низко на бесконечной лестнице человеческого совершенствования? Точно ли так велика пропасть, отделяющая ее от сестры ее, недосягаемо огражденной стенами аристократического дома с благовонными чугунными лестницами, сияющей медью, красным деревом и коврами, зевающей за недочитанной книгой в ожидании остроумно-светского визита, где ей предстанет поле блеснуть умом и вытверженные мысли».