Гоголь и «Размышления о божественной литургии»

Николай Васильевич Гоголь был своеобразным человеком. Его характер был противоречивым. Он часто бывал странен, замкнут, молчалив, нелюдим, мрачен, иногда поступал необъяснимо эксцентрично, а иногда, напротив, был прост и весел. Одни люди изображали Гоголя беззаботным весельчаком, озорным и чудаковатым, другие же — мистиком, мучеником христианской веры. Гоголь был глубоко религиозным человеком, но эта религиозность появилась у него не сразу. Гоголь мечтал быть полезным человечеству. И эта мечта появилась у него еще в юношеские годы. Он говорил: «Я думал просто, что выслужусь и все это доставит служба государственная.

От этого страсть служить была у меня в юности очень сильна». Он также говорил: » Мысль о службе у меня никогда не пропадала». Можно сказать, что вся его жизнь была службой, службой России, службой человечеству. Но чтобы служить, чтобы смочь это сделать, по его же словам, нужно «узнать получше природу человека вообще и думу человека вообще». «С этих пор этих пор человек и душа человека сделались, больше чем когда-либо, предметом наблюдений. Я остановил на время все современное…» Гоголя перечитал очень много книг, книг законодателей, душеведцев и наблюдателей за природой человека. Его занимало все, где только выражалось познание людей и души человека, от исповеди светского человека до исповеди монаха. «…и на этой дороге, нечувствительно, почти сам не ведая как, я пришел ко Христу, увидевши, что в нем ключ к душе человека и что еще никто из душезнателей не всходил на ту высоту познания душевного, на которой стоял он».

Так Гоголь пришел к Богу. В своей «Авторской исповеди» он сказал, что он раньше верил в Бога, но «как-то темно и неясно». Свою христианскую позицию Гоголь показал в своей книге «Выбранные места из переписки с друзьями». Начиная работать над этой книгой в 1846 году, Гоголь был глубоко убежден, что его посетило божественное откровение. Вскоре, через год, он закончил работу над книгой. В ней он лишь отчасти использовал свои действительные письма 1843-1846 годов, а большинство статей написал в виде писем заново. В чем же состоит христианская позиция Гоголя? В том, что каждый человек на свете должен служить, что каждый человек должен стать христианином. И, самое главное, каждый человек должен заглянуть себе в душу, познать ее, проанализировать, потому как «найдя ключ к своей душе, найдешь ключ и к душам других людей». Гоголь говорил, что верховная инстанция всего есть церковь и разрешение вопросов жизни — в ней. В главе «Несколько слов о нашей церкви и духовенстве» Гоголь говорит о том, что русским народом православная церковь незнаема. Он выражает глубокое сожаление об этом. В главе «Христианин идет вперед» Гоголь утверждает, что «для христианина нет оконченного курса; он вечно ученик и до самого гроба ученик». То есть для верующих учение не заканчивается никогда.

Они постоянно развиваются. В «Светлом воскресении» Гоголь повествует о празднике воскресения Христа, о том, что этот праздник воспразднуется прежде всего в России, русским народом. И он объясняет почему: «Мы еще растопленный металл, не отлившийся в национальную форму; еще нам возможно выбросить, оттолкнуть от себя нам неприличное и внести в себя все, что уже невозможно другим народам, получившим форму и закалившимся в ней». Религиозные искания гоголевского времени очень четко показал Белинский в письме Николаю Васильевичу: «Неужели же Вы не знаете, что наше духовенство находится во всеобщем презрении у русского общества и русского народа? Про кого русский народ рассказывает похабную сказку? Про попа, попадью, попову дочь и попова работника. Кого русский народ называет: «дурья порода, колуханы, жеребцы»? Попов. Не есть ли поп на Руси для всех русских представитель обжорства, скупости, низкопоклонничества, бесстыдства? И будто всего этого вы не знаете. Странно.

По-вашему, русский народ — самый религиозный в мире? Ложь». В этом небольшом отрывке прослеживается мысль о том, что русские христиане были неистинными, что обряды совершались только формально. В народе ходили слухи о воровстве в кругах духовенства, и это действительно было так. Трудно было добиться доверия у народа, нагло обманывая и обворовывая его. Во времена Гоголя церковь яростно преследовалась, но отвечала на это спокойствием и равнодушием. Этот факт подчеркивает в письме к гр. А П. Т…му и сам Гоголь. Он говорит: «Зачем хотите вы, чтобы наше духовенство, доселе отличавшееся спокойствием, столь ему пристойным, стало в ряды европейских крикунов и начало, подобно им, печатать опрометчивые брошюры?» Сам Гоголь говорил, чтобы защищать церковь в это ненастное время, необходимо было самому прежде ее узнать. В то время церковь вообще мало кто знал. Но духовенство не бездействовало. И Гоголь был уверен и утверждал, что где-то в глубине монастырей и в тишине келий готовятся неопровержимые сочинения в защиту церкви нашей. Церковь действовала медленно, не спеша, обдумывая все поступки, молясь и воспитывая самих себя. Некоторые говорили, что церковь была безжизненна, но они говорили неправду, потому что церковь есть жизнь. Но ложь та была выведена логически и сформирована правильным выводом, но правда скрывается в том, что мы безжизненны, а не церковь.

Гоголь говорил и о том, что защищать русскую церковь в его время равносильно тому, что уронить ее, и что есть для всех одна пропаганда — жизнь, и только жизнью люди должны люди защищать церковь. С философской точки зрения Гоголя мы должны благодеяниями и чистотой душ возвещать истину на стороне церкви. Ходили слухи во времена Гоголя, что духовенство и вовсе отстранено от прикосновения с жизнью. Но эта нелепость не имела существенной доли правды. Духовенство было ограничено в его соприкосновениях с людьми. «Попы становились дурными, что чересчур сделались светскими». Во времена Гоголя положение церкви было сложное, но не было такого положения, из которого бы христианская церковь не нашла бы выхода.