«Грех не беда, молва не хороша»

«ГРЕХ НЕ БЕДА, МОЛВА НЕ ХОРОША» А. С. Грибоедов в комедии «Горе от ума» очень ярко изобразил жизнь России после Отечественной войны 1812 года. Он вывел на сцену целую толпу обитателей дворянской Москвы. С одной стороны, он предоставил читателям возможность самим оценить быт и нравы московского высшего общества, а с другой — вложил некоторые комментарии в уста главного главного героя и главного обличителя — Чацкого: Что нового покажет мне Москва? Вчера был бал, а завтра будет два. Тот сватался — успел, а тот дал промах, Все тот же толк, и те ж стихи в альбомах.

Что же это за Москва, о которой говорит Чацкий? Кто ее основные представители? Это — богатые и знатные дворяне — «тузы», как они гордо себя называют.

Чем же они кичатся? Может быть, отличным выполнением гражданского долга, орденами и ранами, полученными на полях сражении. Или своими заслугами на служебном поприще?

Нет, главное для них — богатство: «Будь плохонький, да если наберется душ тысячи две родовых, тот и жених», — говорит Фамусов в разговоре со Скалозубом. Некую Татьяну Юрьевну здесь уважают за то, что она «балы дает нельзя богаче». Но классическим примером нравственного уродства и карьеризма является история о Максиме Петровиче, покойном дяде Фамусова. Этот знаменитый Максим Петрович, о котором Фамусов рассказывает с таким восторгом и на опыте которого поучает молодежь, служил еще при Екатерине и, добиваясь места при дворе, не проявлял ни деловых качеств, ни талантов.

Он лишь «отважно жертвовал затылком» и прославлялся тем, что у него часто «гнулась» шея в поклонах . И в результате — «не то на серебре — на золоте едал». И многие посетители дома Фамусова создают себе почет и богатство таким же образом, как этот старый вельможа. Московское высшее общество, изображенное в комедии Грибоедова, живет однообразно и неинтересно. Ярким примером тому является жизненный уклад дома Фамусова.

Здесь каждый день собираются гости: ужин, игра в карты, разговоры о деньгах, нарядах, бесконечные сплетни. Здесь все знают о других, завидуют успехам, злорадно отмечают промахи. Чацкий еще не появился, а все уже злословят о его неудачах по службе. Мы видим темных, необразованных людей, не читающих ни книг, ни газет. Просвещение для них — это «чума»: Ученье — вот чума, Ученость — вот причина, Что нынче пуще, чем когда, Безумных развелось людей, и дел, и мнений. …Уж коли зло пресечь: Забрать все книги бы да сжечь.

Через всю комедию красной нитью проходит тема сватовства, свадьбы. Эта тема возникает в связи со многими персонажами — Чацким, Софьей, супругами Горичами, недавно вступившими в брак, княжной Ласовой, которая «для поддержки ищет мужа», и другими: Как все московские, ваш батюшка таков: Желал бы зятя он с звездами, да с чинами, А при звездах не все богаты, между нами, Ну, разумеется, к тому б И деньги, чтоб пожить, чтоб мог давать он балы; Вот, например, полковник Скалозуб: И золотой мешок, и метит в генералы. Скалозуб — выгодный жених, причем генеральский чин делал бы его выгодным женихом даже без состояния.

Московские дворяне спесивы и надменны. К людям бедным они относятся с презрением. Но особая надменность слышится в репликах, обращенных к крепостным: «петрушки», «фомки», «чурбаны», «ленивые тетери».

Их назначение известно: «В работу вас! На поселенье вас!» Московские дворяне кичатся своим патриотизмом, своей любовью к Родине. Фамусов даже считает, что на всех московских лежит «особый отпечаток».

Отчего же тогда они так неестественны, говорят на полурусском языке и носят наряды с «тафтицей, бархатом и дымкой», отчего так унижают своих крепостных? Девицы читают французские книги, поют французские романсы, коверкают русские имена на французский лад. В. Г. Белинский так характеризует Москву, показанную в комедии «Горе от ума»: «Гнилое общество ничтожных людей, в души которых не проникал луч Божьего света, которые живут по обветшалым преданиям старины, по системе пошлых и безнравственных правил, которых мелкие цели и низкие стремления направлены только к призракам жизни — чинам, деньгам, сплетням, унижению человеческого достоинства и которых апатическая сонная жизнь есть смерть всякого живого чувства, всякой разумной мысли, всякого благородного порыва…» Представители «фамусовской Москвы» как огня боятся всего нового, передового: «Не то, чтоб новизны вводили, — никогда, спаси нас, Боже!

Нет!» Свежие идеи Чацкого были тут же названы «завиральными», а сам он объявлен безумцем. Членов «фамусовского общества» объединяет страх перед передовыми людьми. Поэтому появление Чацкого оказалось для них катастрофой. же их разговор заходит о Ларисе, опять звучит тема денег, товара, цены. «Ласточка» и Лариса оказываются для них в одном ряду. Кнуров говорит о Ларисе: «А ведь, чай, не дешевле «Ласточки» обошлась бы?» Вожеватов отвечает: «Всякому товару цена есть, Мокий Парменыч.

Я хоть и молод, а не зарвусь, лишнего не передам». Паратов, которого Лариса так страстно любит, считает «идеалом мужчины», оказывается человеком холодным и расчетливым. Говоря о продаже «Ласточки», он высказывает свое жизненное кредо: «Что такое «жаль», этого я не знаю.

У меня, Мокий Парменыч, ничего заветного нет; найду выгоду, так и продам, что угодно». Он предает Ларису, губит, потому что у него «ничего заветного нет». В начале пьесы Кнуров и Вожеватов говорят о Ларисе как о вещи, которую можно купить, пусть за большие деньги: «Дорогой бриллиант дорогой оправы требует».

В конце, когда она оказывается обесчещенной, Кнуров открыто предлагает ей пойти к нему на содержание, хочет купить ее за большие деньги. «Вещь… да, вещь! Они правы, я вещь, а не человек… Наконец слово для меня найдено…» — с отчаянием говорит Лариса. В мире, где все продается и покупается, нет места жалости. Ларису никто не жалеет, никто ей по-настоящему не сочувствует — ни мать, ни Паратов, ни Карандышев.

Лариса говорит матери, которая против ее воли затевает пышную свадьбу, и Карандышеву, который отказывается поскорее уехать в деревню, что они бездушны, что у них нет жалости: «Я вижу, что я для вас кукла; поиграете вы мной, изломаете и бросите». Пронзительно звучат слова Ларисы, обращенные к Вожеватову: «Вася, я погибаю!.. Я прошу только пожалеть меня.

Ну, хоть поплачь со мной вместе!» Но не может быть жалости и сочувствия в мире, где все продается и покупается, где «купеческое слово» превыше простой человеческой порядочности. Чувства Ларисы натолкнулись на холодный расчет, ее поэтическая натура — на мелочность и пошлость окружающей ее жизни. И Лариса, и Катерина — прямые, искренние, страстные женщины.

Обе очи так бесконечно одиноки, так безнадежно несчастливы, потому что не находят в жизни человеческого понимания, участия, любви. «…Я искала любви и не нашла… ее нет на свете… нечего и искать», — говорит Лариса в финальной сцене. Смерть для нее, как и для Катерины, стала избавлением. В обеих пьесах Островского не просто изложены истории несчастных женщин.

Мы видим трагедию чистого, светлого человека, которому пришлось столкнуться с миром, в котором господствует бесчеловечность.