Краткое описание кантика «Ад» в «Божественной комедии»

Исследователи припускают, что Данте имел юридическое образование, если мог так определить вину и заслугу каждого, распределить героев по адским пропастям, уступам гор Чистилища и небесных сферах Рая. Данте соединил в своем универсуме персонажи выдуманные и исторические. К первым принадлежат образы мифологические, античные (Улисс, Антей и др.), библейские (Иуда, Лия, Рахиль) и образы литературные (Тристан, Ланселот, персонажи рыцарских романов). Исторические фигуры могут быть из давности (Катон, Брут, Цезарь) или из недалекого прошлого (Фарината, папа Никколо III), но более всего соотечественников Данте, чьи имена стали историческими благодаря «Божественной комедии»: Уголино делла Герардеска, Франческа да Pимини, вор Вани Фуччи и много других. Отдельные эпизоды приобрели большой популярности, послужили многим поэтам, художникам и композиторам, более всего таких ярких эпизодов с сильными характерами в первой кантике — «Ад».

Длинная (трехстрофная) надпись на ворота Ада заканчивается знаменитой строкой: «Оставь надежды всяк входящий» («Lasciate ogni speranza, voi ch’entrate!»), потом идут картины жестоких наказаний грешников, при этом наказания аллегорические: тираны плавают в кипящей крови; предатели закованный в лед, так как сердца их холодны; грешники любви носятся в огненном смерче. В первом кругу Ада — Лимбе находятся души невинных, но не достойных света людей, души «больших до христиан»: между них философы Древней Греции Сократ и Эмпедокл, здесь и Демокрит. Данте отводит место в Лимбе даже иноверцам-мусульманам, ученому Авиценне и полководцу Саладину. Особым почетом окружены в Лимбе большие поэты античности: Гомер, Овидий, Гораций и Лукан, к этой же когорте принадлежит и Вергилий, который временно оставил Лимб ради странствия с Данте. Лимб — выдумка автора «Божественной комедии», который решился оказать почести заслугам поэтов античности. Отвагой было и то, что Данте в Лимбе присоединяется к когорте больших поэтов античного мира, ставит себя в один ряд с Гомером и другими античными поэтами, которых лично считал величайшими мастерами.

В первых кругах Ада наказывают грешников плоти, которые не умели победить свой инстинкт: обжоры, алкоголики, развратники. Во втором кругу Ада Данте встречает тени Франчески и Паоло — наверное, наизнаменитейший эпизод «Комедии»! Образ Франчески да Римини контрастирует с безобразными фигурами адских персонажей: он лирический, в нем есть и трагическое звучание. Грешная женщина, состоящая в браке против ее воли, полюбила Паоло — брата ее мужа. Жестокой была расправа оскорбленного мужа, он проткнул Паоло и Франческу, которая старалась его защитить, одним кинжалом, поэтому тени Франчески и Паоло кружат в огненном вихре неразлучно. Разговор Данте и Франчески — настоящий диспут об искусстве любви, с основными его постулатами: «Любовь, что благородных обожгла», «Любовь, которая любить дает любимым» (Данте повсюду подается в переводе Е. Дробязка).

Но известнейшая строка Данте, вложена в уста юной грешницы: «Нет большего страдания, Как упоминать дружище счастья время, В беде», — эти слова Франчески есть «вступлением» к рассказу о том, как они с Паоло читали в одиночестве рыцарский роман о Ланселоте, поцеловались и «уже того дня больше не читали мы». Франческа и Паоло — первая в мировой литературе влюбленная пара, которая читает книги; возможно, этим подчеркивается близость двух больших наслаждений бытия — любви и поэзии. Данте сочувствует греховной любви Франчески и Паоло, в которой страсть соединилась с высоким духовным чувством, поэт сочувствует влюбленным.

В десятой песне «Ада» Вергилий и Данте проходят каминным городом Дит, где в огневых могилах горят ересиархи, которые возражали бессмертие души. Между них — Фарината дельи Уберти — вождь гибеллинов Флоренции, полководец и государственный деятель. Выразительно обрисованный внешний вид Фаринати, который стоит в огненной могиле:

А он, лоб поднимая и грудь,
Как будто, Ад гордо рассматривал.
(«Ад», X, 35-36)

Изображая человека из вражеской ему партии и, вдобавок, еретика, Данте относится к Фаринати не только с сочувствием, а и с уважением, в этом воине привлекает одержимая преданность своей партии, пусть и побежденной. Автор «Ада» понимает природу человеческой страсти, усматривает в ней основу личностного начала в человеке. Один из наиболее значительных в «Аду» — образ Улисса (Одиссея), близкий самому автору и своей скитальческой судьбой, и неудержимой жаждой познания:

Ни чувство к сыну, ни любовь
К отцу, ни пламенный огонь сердечный,
Который к Пенелопе не озяб,
Не покачнули влечение опасное
Души моей — видит в мир окно…
(«Ад», XXVI, 94-98)

Последний, девятый круг «Ада» лишен движения, тепла, огня, он — сама несокрушимость, холод и лед, в который вмерзли предатели. Здесь самый страшный эпизод поэмы — рассказ Уголино о последних днях его жизни. По приказу архиепископа графа Уголино подвергли заключению в Башне вместе с четырьмя сынами, хотя и они были невиновны. Все узники, замкнутые в Башне голода, были обречены; они молчаливо, стоически ожидали своей смерти. Один из сыновей предложил отцу съесть кого-нибудь из них, старый отец ужаснулся. Он смотрел, как друг за другом умирали невиновные сыны, потом остался сам. Рассказ Уголино передается очень эмоционально, перемешиваясь слезами, стонами и сетованиями. В этом эпизоде земные мучения выдаются страшнее адских, а жестокому, но справедливому Божьему суду противопоставляется чрезвычайно жестокий, но при этом несправедливый суд земной.

Персонажи можно условно назвать характерами, но в них есть психологичность, и то, что называют «истиной страстей». Каждый отдельный характер имеет одну, всепоглощающую доминанту: Франческа — любовь, Форината — политическую убежденность, граф Уголино является воплощением пылкого родительского чувства, Улисс — жажды открытия новых земель. Данте умеет раскрыть настоящий трагический характер и при этом на незначительном топосе — в одном-едином эпизоде. Трагизм обусловлен тем, что в человеке могут объединяться греховные страсти и большие благородные порывания и чувства.

В «Аду» немало безобразных и комических фигур, между которых значительное место занимают осквернители церковных святынь. В песне XIX описано ужасное ущелье, где терзаются торговцы индульгенциями и церковными должностями. Они висят вниз головой, затиснутые в каминный кошель (как за жизнь смотрели в кошелек), их стыдные места обнажены, огонь лижет их пятки.

Данте совсем не жаль тех, кто опозорил церковь, подорвал авторитет христианства. Антиклерикальная сатира Данте прокладывала путь антицерковной сатире Дж. Боккаччо. Среди сатирических фигур особенно выразительным есть Вани Фуччи, который обворовал Божий храм, вместе с другими ворами этот богохульник барахтается во рве со змеями и показывает два шиша самому Господу Бог. Между лжецов отличается фигура флорентинца Джонни Скикки, который обманул своих родственников: притворившись из себя больного, он голосом своего богатого дяди продиктовал завещание в свою пользу.