«Любовь к людям у Достоевского — это живая и деятельная христианская любовь, неразрывная с желанием помогать и самопожертвованием»

Высказывание Анненского наиболее тесно связано с образом Сони Мармеладовой. Вообще, роман Достоевского «Преступление и наказание» — роман идеологический, каждый герой здесь — носитель идеи. Идея не то же самое, что теория; у Сони нет теории, но есть идея.

Раскольников и Соня по своей жизненной позиции прежде всего противопоставлены. Но в них есть и общее: прежде всего боль за человека и страдание за него. Вот почему так легко и сразу Соня понимает Родиона.

Кроме того, как подчеркивает сам Раскольников, они оба — преступники, оба — убийцы, только Соня убила себя, а он — другого человека. Для Достоевского эти два убийства имеют принципиально противоположный мировоззренческий смысл. Соня — и антипод, и своеобразный двойник главного героя. Еще не встретившаяся Раскольникову, Соня стала его главным оппонентом в споре, который ведет на страницах романа Родион Романович.

Когда он называет Мармеладову «вечной Сонечкой», в этом выражена идея христианского терпения, жертвенности и сострадания. В эпилоге романа мы читаем о том, что каторжные не любили Раскольникова, но любили Соню: она представляла для них живое воплощение веры, истины. Родион пытается оправдать свое преступление состраданием к тем обездоленным и униженным людям, которые его окружают :»За одну жизнь — тысячи жизней, спасенных от гниения и разложения». Но сострадание требует собственной крови — это донорская позиция.

Соня сильнее Раскольникова внутренне. Вслед за Сонечкой Мармеладовой Раскольников возрождается от мертвой жизни к жизни живой. Итак, когда Родион первый раз приходит к Соне, он и сам не знает, зачем пришел. Он знает только, что «без нее уже жить не может…».

Сначала студент разговаривает с Соней о Катерине Ивановне, как будто испытывает ее любовь к этой женщине, а потом так же испытывает ее веру в Бога, искушает ее. Раскольников в этой сцене невероятно жесток. В начале разговора Соня как будто боится и стыдится Родиона, ей «было и тошно, и стыдно, и сладко…» оттого, что он пришел к ней. Соня, быть может, уже чувствует в сердце зарождающуюся любовь, а Раскольников в своем лихорадочном возбуждении, в ожидании возможного прекращения своих страданий, приходит к девушке как к последнему спасению, к надежде на спасение.

При этом Родион, прекрасно осознавая, что он делает, мучает Соню. Девушка сначала несмело доказывает Раскольникову, как она любит и как она благодарна Катерине Ивановне, что эта женщина ни в чем ни виновата, что она «как ребенок», «у ней ум совсем как помешан..», а для Сони это значит, что Катерина Ивановна почти как блаженная. И, наконец, молодой человек заводит разговор о вере. В этой сцене он подобен дьяволу, искушающему девушку, испытывающему твердость и силу веры.

И в этот момент Соня начинает говорить с Раскольниковым совсем по-другому, тон ее «вдруг» неузнаваемо меняется. Родион в этот момент видит в ней юродивую, мученицу. Тон ее суров, таково и ее отношение к словам Раскольникова, она видит в нем страдание и боль, но она видит в нем также присутствие дьявола, зло, поэтому Соня сурова с ним.

Главный герой романа пытается понять разумом то, что разумом понять нельзя, — иррациональную веру в Бога и в чудо. Соня «способна думать», и эти мысли способны мучить ее, но только это не отвлеченное философствование. У нее, в отличие от Раскольникова, есть надежная духовная основа — ее вера, и сила Сони в ее вере, в смирении. Герои читают эпизод из Евангелия — воскрешение Лазаря: небывалое чудо, прошло уже четыре дня со дня смерти Лазаря, и бесконечная вера Марфы в Иисуса воскрешает возлюбленного брата. Здесь возникает символическая параллель: четыре дня Раскольников лежал в бреду после убийства.

И ему суждено увидать великое чудо, только он пока не верит в возможность этого чуда, а Соня верит. Еще в разговоре о Катерине Ивановне есть замечание о том, что «какое-то ненасытимое сострадание… изобразилось вдруг во всех чертах лица ее». Это самое «ненасытимое сострадание» Сони тоже великое чудо, и Раскольников чувствует это. Поэтому он целует ногу Сони, встав перед ней на колени. Девушка в момент чтения Библии стоит несоизмеримо выше Родиона, хоть он и говорит ей, что у них одна дорога, один путь.

И, несмотря на то, что они — убийца и блудница, странно сошедшиеся за чтением вечной книги, все же и сам Раскольников чувствует в Соне эту внутреннюю, скрытую от глаз силу, не давшую ей опуститься в «смрадную яму». Смысл бунта Раскольникова в том, что если им назначено стать материалом, то необходимо против этого восстать, взять власть и изменить этот жестокий и злой мир. Соня не может принять этого безбожного бунта.

Для девушки единственно возможный путь — это вера, надежда, раскаяние, искупление, смирение. Она не может «переступить», «осмелиться» не потому, что боится, а потому, что невозможен для нее такой путь, не может она позволить себе «убить свою душу». Следующая сцена, где появляется Соня, — поминки. Здесь происходит обвинение в краже и история со Свидригайловым, а далее — второй разговор между девушкой и Раскольниковым о том, «кому жить?». Здесь Соня произносит очень важную для понимания этого образа фразу: «Кто меня поставил судьей?» Не может человек посягать на законы Господа, не люди сотворили этот мир, не им его и разрушать, править.

Раскольников во второй раз приходит искать путь спасения: или убедить Соню в своей правоте, или разубедиться самому, принять ее правду, — но этого он пока не может. «Что это вы над собой сделали?» — восклицает девушка, ведь для нее очевидно, что, убив ближнего, человек убивает себя: «Нет теперь никого несчастнее тебя в целом свете». Чудо, в которое верит Соня, — чудо раскаяния и воскресения. Она всей душой жаждет этого чуда для Раскольникова, потому что видит в нем бесконечное страдание, а значит, возможность для осуществления этого чуда. И Соня же провожает Родиона, когда тот идет признаваться. Она готова с ним идти, следовать за ним повсюду, потому что уже бесконечно любит его, а Раскольников все еще не понимает или не верит этому: «Эта-то, эта-то чего? …я-то что ей?

Чего она плачет, чего собирает меня, как мать или Дуня?» Но уже после свершения чуда молодой человек поймет и осознает свое чувство к Соне и ее беспредельную любовь, способную воскресить в нем все то живое, что он погубил в себе сам, пойдя на преступление. В эпилоге романа рассказчик повествует о сюжетном финале истории — о следствии, суде и заключении Раскольникова, но важнее то, что в этой части романа происходит то самое чудо, в которое верит Соня и которое так необходимо Родиону. Это то самое чудо о воскрешении, о котором читают герои романа в Евангелии. Таким образом, позиция Сони выдерживает проверку жизнью, в отличие от теории Раскольникова.

К тому же в эпилоге воплощается символическое значение евангельской истории о воскрешении Лазаря. Несмотря на тяжелые бытовые условия, в которых содержатся каторжники, несмотря на все трудности, с которыми приходится сталкиваться Соне и Раскольникову в ссылке и заключении, именно здесь главный герой впервые за долгое время ощущает свободу — здесь он свободен от власти и давления Петербурга, его удушливой атмосферы. И здесь единственный раз встречается настоящий пейзаж.

Достоевский изображает небо, леса, воздух — все то, чего так недоставало героям во время их проживания в Петербурге. И это, без сомнения, символичные детали. Таким образом, из эпилога мы можем сделать вывод, что, по мнению Достоевского, есть на земле воскрешающая сила.

И сила эта — любовь.