Мотив игры и театра в романе Л. Толстого «Война и мир»

Слово «театр» имеет множество значений. Это и театр как таковой, это и жизнь, это и театр военных действий. Принято считать, что наша жизнь — игра, сцена.

Избитая, пошлая фраза: «Что наша жизнь — игра» . Почему мотиву игры и театра в романе уделяется так много места? «Война и мир» — это проекция нашей жизни. Роман был задуман как большая книга, содержащая в себе откровения и заветы, притчи, гармонию и красоту, веру в Бога и любовь.

Это даже не роман, не эпопея, а именно книга, точнее — Библия, то есть наша жизнь. В жизни мы ходим в театр, чтобы поучиться чему-то, получить удовольствие от хорошей игры актеров в интересных нам спектаклях. В театр у Толстого любят ходить отрицательные герои — представители светского общества. Стены, отделанные бархатом и золотом, красивые хрустальные люстры, дамы в роскошных туалетах, слащавые мужчины во фраках, французская речь — все это создает впечатление ненатуральности, лжи и лицемерия. Это все — театр, то есть игра на зрителя.

Бестолковые разговоры о внешности и поведении, сплетни. Перед спектаклем актеры репетируют, заучивают роль, накладывают на себя грим. И вот настает их час, и они показывают свой спектакль зрителям, причем точно таким же актерам. И Анна Павловна Шерер, и Анатоль Курагин, и Элен, и многие другие — все они играют друг для друга бессмысленный спектакль.

Интересна сцена, когда Наташа присутствует в театре. Начинается спектакль, и зрители «с жадным любопытством устремили все внимание на сцену», Наташа тоже стала смотреть. Но она ничего не понимала: все удивляло ее, она не видела ничего, кроме крашеных стен, странно наряженных мужчин и женщин, при ярком свете странно двигавшихся, говоривших и певших.

Она понимала, что должен был представлять собой спектакль, но все это ей казалось настолько «вычурно-фальшиво», ненатурально, что порой ей становилось смешно. И, глядя на лица зрителей, она видела в их глазах выражение опять же ложное. В какой-то момент ей даже стало дурно, она как будто задохнулась в этом мертвом воздухе.

Наташа была слишком естественна, чтобы жить и играть по правилам светского общества. Также и князь Андрей не любил ходить в театр, он чувствовал двойственность такого существования. Театр — театр военных действий.

Князь Андрей считал, что войну надо понимать и воспринимать как «самое гадкое дело в жизни», а не играть в войну. «Надо принимать строго и серьезно эту страшную необходимость». Для князя Андрея война не игрушка, он полагает, что с этим бедствием можно справиться только «всем миром». «А то война — это любимая забава праздных и легкомысленных людей…» Солдаты — актеры, а главнокомандующий — режиссер; такое восприятие войны ложно. Невозможно решить проблему защиты страны простым спектаклем.

Тушин воспринимал театр военных действий как свой собственный фантастический мир. Для него неприятельские пушки были трубками, муравьями представлялись ему французы, а самого себя он видел огромного роста мужчиной, «который обеими руками швыряет французам ядра». Он был настолько увлечен своим спектаклем, что не услышал команды «отступать».

Святки в доме Ростовых — тоже своего рода театр. Торжественные и скучные поздравления соседей, новые роскошные платья… Опять же все это было ненатурально. «И в этом не было ничего особенного, ознаменовывающего святки». И только в безветренном морозе, в зимнем свете звезд ночью, в ярком солнце днем чувствовалась истина.

Тема игры связана с игрой в карты Долохова и Николая Ростова. Доло-хов обыграл Николая, предчувствуя невезение в любви: 30 сребреников плюс 13 . Многие люди считают жизнь игрой в карты. Кому-то везет, кому-то — нет.

Кто-то играет честно, а кто-то мухлюет. Вообще, всякое действие или проявление чувств человека можно назвать игрой. Конечно, существуют люди, которые естественны, живут «постоянной жизнью». Но какая женщина — не актриса?! А кокетство?

А умение вести себя в обществе мужчин? Все это актерское мастерство. Но нельзя говорить, что женщина — только актриса, в смысле — притворщица. Это происходит непроизвольно, это даже нравится мужчинам.

И мы не задумываемся над тем, что это — лишь игра… А если так, то человек должен понимать, что его спектакль, может быть, будет неинтересен, что он должен нести ответственность за свое творение. Как наш мир — творение Господа Бога.

Множатся пытки и казни… И возрастает тревога, Что коль не кончится праздник В театре Господа Бога?!