Моя семья в годы Великой Отечественной войны

Моя семья в годы Великой Отечественной войны. Говорят, что в третье, тысячелетье Изменилось все на Огромной планете: Изменились законы, изменились понятья, Увлеченья, пристрастья, виды занятий Что другая растет молодежь и что ей Никакого нет дела до дедовских дней, будто ей наплевать на историю в целом, Что ей памятью в ней душа оскудела. «Нет в России семьи такой, где не памятен свой герой» — поется в песне из известного фильма. В те далекие года война коснулась каждого, ворвалась в каждую семью. Не прошла она и мимо деревни, где жили и трудились моя прабабушка и прадедушка.

Рассказы о той героической поре передавались в нашей семье из поколения в поколение. Своего прадеда, фронтовика, участника Курской битвы Закроева Павла Михеевича я в живых не застал. Он умер еще до моего рождения, в мае 1995-го, встретив 50-летие Победы. Много о военной поре я слышал от своей прабабушки, Закроевой Александре Сергеевне.

Довелось ей строить оборонительные сооружения, жить в оккупации, партизанить. Мне кажется, Александром меня назвали в ее честь. Четыре года назад прабабушки не стало.

Бабушка бережно хранит снимок военной поры, сделанный в августе 41-го. В семейном альбоме много фотографий, но я подолгу разглядываю эту старую фотографию в простой самодельной рамке на стене. На ней мой прадед, Павел Михеевич перед отправкой на фронт. Мама по праву гордится своим дедом, и я даже завидую ей, потому что она слушала его рассказы о войне. — «Про военные подвиги дед не любил разглагольствовать, не любил, и вспоминать тяжелые первые годы отступления, — вспоминает мама, — «О таких делах вспоминать неохота!» Охотнее дедушка рассказывал о своих друзьях однополчанах из 74-го стрелкового полка.

Многие из них так и не вернулись домой. Дед часто вспоминал свой последний бой на Курско-Орловской дуге. Их полк отражал атаки фашистских танков и самоходных орудий в районе деревни Глазуновки. Наступление немцев захлебнулось, встретив упорное сопротивление наших солдат. Но противник бросал в атаку все новые силы.

После очередной отбитой атаки обнаружилось, что связи нет — обрыв на линии. Дедушка получил приказ восстановить связь. Провод пролегал по открытой простреливаемой местности. Спасительной темноты ждать нельзя: вот-вот начнется очередная атака.

А связи с артиллерией нет. Связь дедушке восстановить удалось, но вот до своих не добрался: был тяжело ранен. Сутки, пролежав под обстрелом, потерял сознание.

Очнулся уже в санитарном поезде. На лечение он попал в госпиталь в Ташкенте. С теплотой вспоминает дед главного хирурга госпиталя.

Именно ему он благодарен за спасенную руку, которую поначалу хотели ампутировать. Вот только фамилию хирурга запамятовал, запомнилось только отчество — Палыч, как звали доктора все раненые. Дед рассказывал, как впервые попробовал астраханский арбуз, ведь не привозили к ним в деревню до войны подобного яства. После ранения вернулся дедушка в свой родной колхоз, уже освобожденный советскими войсками.

Кругом разруха и пожарища. Вот когда дед благодарно вспоминал ташкентского хирурга: хоть и плохо слушалась израненная рука, но в восстановлении хозяйства без обеих рук никак нельзя. Весной 45-го вызвали Павла Михеевича в сельсовет и вручили орден Отечественной войны. Полтора года икала его боевая награда.

Не менее интересна судьба прабабушки. Когда началась война, ей исполнилось семнадцать. Фашисты были уже рядом, и их, пятнадцать девчат, отправили копать противотанковые рвы. Целыми днями девушки рыли глубокие ямы. На руках вздулись волдыри, ломило от тяжелого труда спину.

Но понимали: нужно хоть как-то задержать врага. Однажды после жаркого трудового дня девчата решили искупаться в реке. Только вошли в воду, налетели немецкие истребители и открыли огонь по безоружным девушкам. Несколько человек были убиты.

Так впервые моя прабабушка столкнулась со смертью — погибла ее подруга Вера. Наши части отступали, и вскоре в деревню вошли немцы. Они чувствовали себя хозяевами, занимали дома, выгоняли жителей, уводили скот.

Но не долго чувствовали себя немцы хозяевами. Партизаны не давали спокойно ходить по нашей земле врагу. Прабабушка, знавшая все лощинки и тропинки на сорок километров в округе, охотно помогала партизанам: укрывала оставшихся в тылу красноармейцев, доставляла партизанам сведения и продукты.

Однажды забрел к ним русский солдат, попавший в окружение. Много дней он искал своих, обувь совсем изорвалась. Прабабушка перевязала израненные солдатские ноги, сдернула с окошка занавеску и разорвала на портянки. Под покровом ночи отвела его к партизанам.

Когда перед наступлением советский войск партизаны взорвали мост через реку Ипуть, фашисты провели карательную операцию против жителей деревни. Пришлось спрятаться в лесу. А когда вернулись — на месте домов нашли только пепелище. До прихода красной армии жили в землянках, потом стали восстанавливать дома.

Помогал жителям высокий красивый парень. Звали его Павлом. Только вот правая рука у него плохо слушалась, висела плетью.

Так встретились мои прадедушка и прабабушка и больше уже не расставались, прожив вместе более 50-ти лет.