Наверное, с тех самых пор, как человек научился творить, поэзия и музыка неразрывно сосуществуют. Мне даже кажется, что поэзия не могла возникнуть без музыки. Только познав музыкальную гармонию, человек научился сочинять стихи.
Музыка способна передать тончайшие оттенки человеческого настроения. В этом она нередко превосходит поэзию. Музыка создает звуки особого свойства, которых нет в природе и которые не существуют вне музыки. Эти звуки возникают из подражания голосам, интонациям, вздохам, шумам, — одним словом, всем тем звукам, в которых чувства и страсти выражаются в самой природе. Но первым музыкальным инструментом был человеческий голос.
Основу музыки составляют ритм и гармония, которые в соединении рождают мелодию.
Стремление к совершенству ритма и гармонии нельзя не заметить в стихах поэтов-символистов. Например, стихи К. Бальмонта «Волга» и «Песня без слов» построены на повторении согласного «л». Созвучные согласные звуки усиливают поэтическую выразительность. Не зря К. Бальмонт вслед за футуристами объявил слово чудом, а букву — магией, делая вывод, что поэзия — это комбинация и игра звуков:
Мила, мила, мила, качалаДва темно-алые стекла, Белей лилей, алее лалаБела была ты и ала.
Русские поэты-символисты считали, что «всякий символ — музыкален». Они объявили музыку одной из высших форм искусства, идеалом, к которому должна стремиться поэзия. Поэтому и лирическую напевность стиха они стремились довести до совершенства.
Поэзия начинала превращаться в совершенство ритма и гармонии — в музыку настроений. Вот как это делал Ф. Сологуб:
Тень несозданных созданийКолыхается во сне, Словно лопасти латанийНа эмалевой стене.
Слово воспринималось символистами в качестве звука, музыкальной ноты, связующего звена в общем мелодическом тоне стиха. Но чрезмерное увлечение аллитерацией часто приводило к полному затемнению смысла стихотворения.
Из русских композиторов дух и мировоззрение «серебряного века» в музыке наиболее полно и выразительно сумел передать А. Скрябин. Музыка Скрябина отразила не только бунтарский дух своего времени, но и предчувствие революционных перемен. В ней волевой порыв соединился с напряженной динамичной экспрессией, героическое ликование — с особой «полетностью» и утонченной одухотворенной лирикой.
В его прелюдиях, мазурках, этюдах, экспромтах и особенно фортепианных сонатах и симфонических поэмах воплотились идеи экстаза и преобразующей силы искусства, дерзновенного, устремленного к неведомым космическим сферам порыва.
Когда слушаешь музыку Скрябина , в памяти невольно воскресает поэзия А. Блока — стихотворения из цикла «На поле Куликовом», «Скифы» и поэма «Двенадцать». В грозном клокотании мелодии в симфонической «Поэме огня» напрашиваются строки из стихотворения «Скифы»:
Да, так любить, как любит наша кровь, Никто из вас давно не любит! Забыли вы, что в мире есть любовь, Которая и жжет, и губит!
Особый, неповторимый музыкальный лад создал А. Блок в поэме «Двенадцать». Ритм и гармония стиха в этом произведении часто нарушаются, перебивают друг друга. Возникает не мелодичная гармония, а странная какофония:
Черный вечер. Белый снег. Ветер, ветер!
На ногах не стоит человек. Ветер, ветер — На всем божьем свете!
Поэт с поразительной точностью и достоверностью сумел передать не только царящее кругом состояние полного хаоса и неразберихи, но и выход наружу неукротимой темной силы — русского бунта:
Уж я ножичкомПолосну, полосну!..Ты лети, буржуй, воробышком! Выпью кровушкуЗа зазнобушку, Чернобровушку…
Музыка, как и поэзия, не существует вне времени. В ней воплощается дух времени и господствующие общественные настроения. Поэты всегда стремились достичь мелодичности стиха — совершенства ритма и гармонии.
И это нашло свое замечательное воплощение в русской поэзии «серебряного века».