О национальной судьбе в произведении «Третья рота» Владимира Сосюры

Роман «Третья рота» — это яркий образец мемуарной прозы. Владимир Сосюра не оставил нам дневников, писем сохранилось совсем немного, поэтому ценность романа для нас очень большая. Читая это произведение, мы можем ярко представить и многогранный внутренний мир великого поэта, и жизнь нашего народа в 1910 — 1950-е годы, и интересные подробности литературной, культурной жизни в те времена. Хотя автор и назвал свое произведение романом, однако, когда читаешь «Третью роту», то думаешь, что своей искренностью, эмоциональностью, непосредственностью это скорее — исповедь.

Немало мы можем узнать из рассказа Владимира Сосюры о его бытовом окружении, о том, что было толчком к написанию его стихов. Но даже не это прежде определило вес и ценность романа. Рассказывая о себе, Владимир Сосюра писал о тяжелых испытаниях, через которые пришлось пройти украинскому народу. Вспомним, например, каким представляется нам, читателям романа, период гражданской войны в Украине. Мы видим разные политические силы, запутанный ход событий, изменчивость политических симпатий различных групп населения, вспышки гнева и насилия… Вихрь гражданской войны засасывает всех — никто не может остаться в стороне. В душе поэта живет не победоносное опьянение, а боль и незабываемая память о жертвах, расстрелах пленных, кровь, молодые потерянные жизни и горькое удивление перед безграничной человеческой жестокостью. Пожалуй, нигде больше это все настолько не проявляется и не разрастается, как в гражданских войнах.

Своей искренностью и правдивостью исповедь Владимира Сосюры порой просто-таки впечатляет. Писатель рассказывает о себе такие вещи, которые кто-то другой, наверное, оставил бы в потаенных уголках души: «Я верил тому, как официально трактовалась смерть Хвылевого и Скрыпника, и искренне сказал, что я любил этих людей. И что мне очень тяжело разочаровываться в них. Что я осуждаю их самоубийство как ужас ответственности перед трибуналом коммуны, как позорное дезертирство. Можно здесь горько улыбнуться…». Но в этих признаниях — доказательство органической правдивости Владимира Сосюры: он просто не способен был что-то скрыть, что-то подправить, в чем-то выставить себя лучше, чем было в действительности. Кроме того надо помнить, что в те времена многие верили власти, Сталину. Вынужден был поверить и Владимир Сосюра… Имеем ли мы моральное право с позиций сегодняшнего дня упрекать его за это? Наверное, нет…

Всего чуть более страницы написал Владимир Сосюра «о страшном в моей жизни» — голоде 1933 года. Поэт написал так, что за сказанным слышишь безмерность несказанного — всю трагедию народа и тем самым личную трагедию поэта: «Боже мой! Я видел только каплю страданий моего народа, да и те капли падали, как огненные, на мое сердце и пропекали его насквозь». Поэт писал эти строки тогда, когда даже вспоминать об этом страшном голодоморе было нельзя. Может, эта безграничная боль дала ему такую открытость? Владимир Сосюра пишет и об украинском языке, и о национальной судьбе земли своей, исповедуется о своих размышлениях, говоря, что имел «бесконечную муку и тревогу за душу народа». Потом добавляет, что эти размышления «и сейчас потрясают меня, и я не сплю ночами и все думаю, думаю…». Впрочем, это и есть главная тема и главный мотив автобиографического романа — исповеди Владимир Сосюры: размышление о своем народе, его судьбе, об ответственности за его судьбу.