О роли литературы личное откровение

Каждая книга — кража у собственной жизни. Чем больше читаешь, тем меньше умеешь и хочешь жить сам. Ведь это ужасно?

Книги — гибель. Много читавший не может быть счастлив. Ведь счастье всегда бессознательно, счастье только бессознательно.

Из письма М. Цветаевой М. Волошину У литературы не может быть практических задач; каждый раз, когда литературу пытались заставить служить какому-то делу, теряли самое главное. Искусство для искусства. Книга — учебник жизни?! Никогда!

Цель литературного произведения не в том, что читатель научится жить или станет лучше; цель одна — эстетическое наслаждение. Можно возразить: книги облагораживают душу, разве это не цель? Нет, это — побочный эффект. Талант поэта, писателя — всегда от лукавого.

И если есть Ад , если есть все-таки Геенна огненная — то всем причастным к Слову гореть там за самые сильные свои строки: по веку за каждого читателя, пережившего вслед за автором его экстаз вдохновения . Божественное вдохновение? Да. Божественное.

Только бог — не тот. Литература вся насквозь — язычество, и боги у нее языческие. Смиренный бог аскетов и мучеников не имеет ничего общего со свободными и безумными древними богами пишущих, вдохновение — дьявольское наваждение. Вакхическая пляска — вот что сейчас в сердце этого человека, склонившегося с пером над бумагой, бог его — бог вина, жизнь его — сон, слова его — бред сумасшедшего.

Ведьмы, летя на шабаш, произносят такое заклинание: «Выше небес, быстрее света, да со всей нечистой силой!» Разве не то же самое шепчет писатель, принимаясь за свое дело? Цели? Какие цели?

Упоение, неземное наслаждение — подлецы или тупицы те, кто требует от литературы чего-то еще! Книги — гибель, это однозначно. Но ни на какую жизнь не променяла бы я этой гибели. Я начала читать слишком рано, ребенком я прочла слишком серьезные книги, я читаю слишком много, я слишком живо воспринимаю книги.

Моя жизнь — там, в том, что я читаю и пишу. Это совсем другой мир, и он ничем не связан с миром реальности. Моя реальность не здесь, а там. Для меня живые — призрачны, тени — живы.

Порой мне кажется, что, если я умру, я этого не замечу или даже вздохну с облегчением. Книги отняли у меня несочтимо много. Но дали гораздо больше, хотя и в другой плоскости. Я никогда не любила, не хотела, не умела жить среди людей, мне ни один человек никогда не был так дорог, как дороги книги.

Мне совсем ничего не нужно от этого мира: только письменный стол, книги, бумага и ручка. Я могу миллионы лет прожить, не видя никого, прожить в своих иллюзиях. Только покой — чтобы никто не заставлял меня уходить из Бытия в Быт. Я ненавижу быт всеми силами души, я ничего не хочу, кроме одного: избавиться от него.

Несчастны на этой планете только те, кто помнит, откуда сюда пришли. Единственный выход — научиться радоваться тем черточкам другого мира, которые можно найти здесь. Для меня этот мост в другой мир — литература. Я чувствую себя собой, только когда пишу или читаю. Литература — мост.

А под мостами, как известно, живет нечистая сила.