Почему Пьер и князь Андрей — друзья?

В романе Толстого «Война и мир» лишь два героя проходят сложный путь внутреннего развития, претерпевают духовную эволюцию. Это любимые герои писателя — Андрей Болконский и Пьер Безухов. Несмотря на их серьезные различия , герои испытывали друг к другу искреннюю симпатию, теплый дружеский интерес. Болконский видел в Пьере младшего товарища, чистую и светлую душу, которую требовалось «учить жизни», наставлять. Князь Андрей для Безухова был образцом для подражания, человеком, с которым ему было интересно, у которого можно многому научиться.

Как и Андрей Болконский, юный Пьер — представитель интеллектуальной дворянской элиты России. Их жизненные взгляды, привитые светским обществом, были во многом схожи. Так, оба героя с презрением относились к «близкому» и «понятному». Толстой подчеркивает «оптический самообман» этих людей, отчужденных от повседневной жизни: в обыденном они не способны рассмотреть великое и бесконечное, а видят только «одно ограниченное, мелкое, житейское, бессмысленное».

Оба героя, стремясь к самореализации, считали своим кумиром Наполеона, мечтали подражать ему. И оба героя, пройдя сложный путь духовного развития, разочаровались в этой фигуре, найдя для себя другие — приближенные к истинным — идеалы. Болконского и Безухова объединяет самое главное качество — их стремление к развитию, неустанный поиски смысла жизни, желание постичь мир и его законы. У обоих героев этот сложный путь усеян разочарованиями и кризисами, за которыми, однако, следует возрождение и новый виток развития.

На ранних этапах духовной жизни Андрея Болконского ему свойственно высокомерно-презрительное отчуждение от людей: он пренебрежительно относится к своей жене, тяготится любым столкновением с обыденным и пошлым. Под влиянием Наташи герой открывает для себя возможность радоваться жизни, понимает, что раньше бессмысленно хлопотал в «узкой, замкнутой рамке». В периоды нравственных заблуждений князь Андрей сосредоточивается на ближайших практических задачах, ощущая, что его духовный горизонт резко сужается: «Как будто тот бесконечный удаляющийся свод неба, стоявший прежде над ним, вдруг превратился в низкий, определенный, давивший его свод, в котором все было ясно, но ничего не было вечного и таинственного». Новый духовный опыт заставляет князя Андрея пересматривать решения, которые казались ему окончательными и бесповоротными.

Так, полюбив Наташу, он забывает о своем намерении никогда не жениться. Разрыв с Наташей и нашествие Наполеона обусловили его решение пойти в действующую армию вопреки тому, что после Аустерлица и смерти жены он дал слово никогда не служить в русской армии, даже «ежели бы Бонапарте стоял… у Смоленска, угрожая Лысым Горам». Пьер Безухов на ранних этапах своей духовной жизни инфантилен и необыкновенно доверчив, охотно и даже радостно подчиняется чужой воле.

Ему не хватает решимости противодействовать ей. Главное духовное прозрение Пьера — это постижение ценности обычной, негероической» жизни . Испытав плен, унижения, увидев изнанку человеческих отношений и высокую духовность в обычном русском мужике Платоне Каратаеве, Безухов понял, что счастье — в самом человеке, в «удовлетворении потребностей». «…

Он выучился видеть великое, вечное и бесконечное во всем и потому… бросил трубу, в которую смотрел до сих пор через головы людей», — подчеркивает Толстой. На каждом этапе своего духовного развития Пьер мучительно решает философские вопросы, от которых «нельзя отделаться»: «Что дурно? Что хорошо?

Что надо любить, что ненавидеть? Для чего жить, и что такое я? Что такое жизнь, что смерть? Какая сила управляет всем?».

Напряженность нравственных поисков усиливается в кризисные моменты. Пьер нередко испытывает «отвращение ко всему окружающему», все в нем самом и в людях представляется ему «запутанным, бессмысленным и отвратительным». Но после бурных приступов отчаяния Пьер вновь смотрит на мир глазами счастливого человека, постигшего мудрую простоту человеческих отношений. «Живая» жизнь постоянно корректирует нравственное самосознание героя. Находясь в плену, Пьер впервые ощутил чувство полного слияния с миром: «и все это мое, и все это во мне, и все это я».

Радостное просветление он продолжает испытывать и после освобождения — все мироздание кажется ему разумным и «благоустроенным». Жизнь не требует больше рассудочного осмысления и жесткого планирования: «планов теперь он не делал никаких», а самое главное — «не мог иметь цели, потому что он теперь имел веру — не веру в слова, правила и мысли, но веру в живого, всегда ощущаемого Бога». Пока человек жив, утверждал Толстой, он идет по пути разочарований, обретений и новых потерь. Это относится и к Андрею Болконскому, и к Пьеру Безухову.

Периоды заблуждений и разочарований, сменявшие духовное просветление, не были нравственной деградацией героев, возвращением на более низкий уровень нравственного самосознания. Духовное развитие персонажей Толстого — сложная спираль, каждый новый виток которой не только в чем-то повторяет предыдущий, но и выводит их на новую духовную высоту.