Поэзия сегодняшнего дня: Июнь

Анна АХМАТОВА ВТОРАЯ ГОДОВЩИНА

Нет, я не выплакала их. Они внутри скипелись сами. И все проходит пред глазами Давно без них, всегда без них. …………………………….

Без них меня томит и душит Обиды и разлуки боль. Проникла в кровь — трезвит и сушит Их всесжигающая соль.

Но мнится мне: в сорок четвертом, И не в июня ль первый день, Как на шелку возникла стертом Твоя «страдальческая тень».

Еще на всем печать лежала Великих бед, недавних гроз, — И я свой город увидала Сквозь радугу последних слез.

31 мая 1946, Ленинград

Арсений ТАРКОВСКИЙ НОЧЬ ПОД ПЕРВОЕ ИЮНЯ

Пока еще последние колена Последних соловьев не отгремели И смутно брезжит у твоей постели Боярышника розовая пена,

Пока ложится железнодорожный Мост, как самоубийца, под колеса И жизнь моя над черной рябью плеса Летит стремглав дорогой непреложной,

Спи, как на сцене, на своей поляне, Спи, — эта ночь твоей любви короче, — Спи в сказке для детей, в ячейке ночи, Без имени в лесу воспоминаний.

Так вот когда я стал самим собою, И что ни день — мне новый день дороже, Но что ни ночь — пристрастнее и строже Мой суд нетерпеливый над судьбою…

Арсений ТАРКОВСКИЙ СУББОТА, 21 ИЮНЯ

Пусть роют щели хоть под воскресенье. В моих руках надежда на спасенье.

Как я хотел вернуться в до-войны, Предупредить, кого убить должны.

Мне вон тому сказать необходимо: «Иди сюда, и смерть промчится мимо».

Я знаю час, когда начнут войну, Кто выживет, и кто умрет в плену,

И кто из нас окажется героем, И кто расстрелян будет перед строем,

И сам я видел вражеских солдат, Уже заполонивших Сталинград,

И видел я, как русская пехота Штурмует Бранденбургские ворота. Что до врага, то все известно мне, Как ни одной разведке на войне.

Я говорю — не слушают, не слышат, Несут цветы, субботним ветром дышат,

Уходят, пропусков не выдают, В домашний возвращаются уют.

И я уже не помню сам, откуда Пришел сюда и что случилось чудо.

Я все забыл. В окне еще светло, И накрест не заклеено стекло.

Сергей ГАНДЛЕВСКИЙ

СТАНСЫ

Памяти матери

I

Говори. Что ты хочешь сказать? Не о том ли, как шла Городскою рекою баржа по закатному следу, Как две трети июня, до двадцать второго числа, Встав на цыпочки, лето старательно тянется к свету, Как дыхание липы сквозит в духоте площадей, Как со всех четырех сторон света гремело в июле?

А что речи нужна позарез подоплека идей И нешуточный повод — так это тебя обманули.

1987

Степан ЩИПАЧЕВ 22 ИЮНЯ 1941 ГОДА

Казалось, было холодно цветам, и от росы они слегка поблекли. Зарю, что шла по травам и кустам, обшарили немецкие бинокли.

Цветок, в росинках весь, к цветку приник, и пограничник протянул к ним руки. А немцы, кончив кофе пить, в тот миг влезали в танки, закрывали люки.

Такою все дышало тишиной, что вся земля еще спала, казалось. Кто знал, что между миром и войной всего каких-то пять минут осталось!

Я о другом не пел бы ни о чем, а славил бы всю жизнь свою дорогу, когда б армейским скромным трубачом я эти пять минут трубил тревогу.

1943

Наум КОРЖАВИН 22 ИЮНЯ 1971 ГОДА

Свет похож на тьму, В мыслях — пелена. Тридцать лет тому Началась война.

Диктор — словно рад… Душно, думать лень. Тридцать лет назад Был просторный день.

Стала лишней ложь, Был я братству рад… А еще был дождь — Тридцать лет назад.

Дождь, азарт игры, Веры и мечты… Сколько с той поры Утекло воды?

Сколько средь полей У различных рек Полегло парней, Молодых навек?

Разве их сочтешь? Раны — жизнь души. Открывалась ложь В свете новой лжи…

Хоть как раз тогда Честной прозе дня Начала беда Обучать меня.

Я давно другой, Проступила суть. Мой ничьей тоской Не оплачен путь.

Но все та же ложь Омрачает день. Стал на тьму похож Свет — и думать лень.

Что осталось?.. Быт, Суета, дела… То ли совесть спит, То ли жизнь прошла.

То ль свой суд вершат Плешь да седина… Тридцать лет назад Началась война.

1971