Постмодернистский театр: «Представление» Иосифа Бродского

Между 1985 и 1989 гг. Иосиф Бродский пишет стихотворение «Представление», в котором дает обобщенный образ эпохи. Реализуя эту задачу, писатель обращается к поэтике постмодернизма.

Бродский увез с собой в США не только русский язык, но и языковой слепок действительности. Советский массовый язык не равен только официальному, хотя и сильнейшим образом идеологизирован и обюрократизирован; это и язык повседневно-бытового общения, включающий в себя просторечие, бранную, нецензурную лексику. Несовместимые в «государственном» языке, все эти пласты совмещаются у Бродского.

Для основного корпуса произведений поэта характерно отстранение от советского языка. Но в «Представлении» он главное действующее лицо, как бы говорит сам за себя. «Персонажи» произведения — языковые коды, концепты, всевозможные цитации, подвергаемые пародийно-ироническому перекодированию и театрализации. Бродский осуществляет своеобразную инвентаризацию/каталогизацию расхожих оборотов, клише массового советского языка, отложившихся в памяти.

Как он однажды шутливо заметил, память заменяет нам хвост, счастливо утраченный в процессе эволюции. В данном случае писатель актуализирует память, которая дана в языке, выводит «на сцену» все новых и новых «персонажей», произносящих свои «реплики», сопровождает их ироническими «ремарками», разыгрывает целое балаганно-абсурдистское «представление».

Монтаж концептов дает представление о том реальном, неприукрашенном устном языке, которым пользуется масса. Выявляется его идеологизированность, грубость, но также и способность метко вскрыть суть явления, некая фаталистическая философичность: «Довели страну до ручки»; «Жить совсем невыносимо»; «Склока следствия с причиной прекращается с кончиной».

«Ремарки»-комментарии в основном подвергают пародированию коды массовой печатной продукции: газетно-журнальной, партийно-пропагандистской, художественной и т. д. Например, Бродский демифологизмрует миф о том, что после выстрела с крейсера «Аврора» началась эра гуманизма. «Авроровскую» символику поэт снижает использованием ритма приблатненной песни, имеющей «припев» в виде простонародной частушки с вкраплением мата, заменяет официальную версию собственной.

Бесхитростные слова детского стихотворения последовательно заменяются сниженными адекватами. Точки-глаза заменяются буркалами, выдающими недоброжелательность; запятая означает не рот, а одну-единственную извилину мозга; тело напоминает не огуречик, а знак вопроса, каковой оно образует, склоняясь над допрашиваемым. Кроме того, у человечка Бродского появляется одежда — это, конечно же, военная форма с многоточием пуговиц как знак милитаризированности всей системы. Отсылка к примитивистскому рисунку подчеркивает, что перед нами не живой человек, а симулякр — фигура знаковая, конечно чрезвычайно упрощенная, утрированная, но весьма выразительная.

Как ни условен рисунок ребенка, мы узнаем на нем человечка, а не лошадь и не самолет. Так и в гротескном портрете, который дает

Точка, точка, запятая, Минус, рожица кривая. Ручки, ножки, огуречик, Вот и вышел человечек.

Бродский, мы улавливаем существенные черты и качества советского гражданина: зашоренность, привычку жить по команде, готовность в каждом инакомыслящем видеть врага, вечную раздражительность и агрессивность.

Поэт выявляет господство в советском обществе мужского шовинизма. В тексте всего три женские реплики — остальные принадлежат мужчинам; да и знаковая фигура советского гражданина у Бродского — мужская. Все «персонифицированные» действующие лица: тиран, Ленин, солдат почетного караула, Сталин-Джугашвили, друг-кунак, некто Православный, пионеры, палачи-пенсионеры, мэтр-гомосексуалист, Мусор, прокурор, правнук, прадед… — мужского пола. Женщина в роли Лебедя появляется лишь в балете, на сцене. Допрашивают, «квадратят скулу», насилуют, кроют последними словами, беседуют о политике, воюют, заседают, стоят на трибуне мавзолея, катят тачку «во глубине сибирских руд» под охраной себе подобных в «Представлении» мужчины.

Бродского ведет за собой язык, который не лжет. «Мужской мир» Бродского — синоним мира тоталитарно-авторитарного, безжалостного, основанного на грубой силе. Даже попытка православной ориентации в качестве элемента новой государственной идеологии не способна скрыть переполняющей его агрессивности:

Входит некто Православный, говорит: «Теперь я — главный. У меня в душе Жар-Птица и тоска по государю. Скоро Игорь воротится насладиться Ярославной.

Дайте мне перекреститься, а не то — в лицо ударю».

Бродский изображает советское общество как закрытое, антиплюралистическое, с настороженностью относящееся к Западу. Лелеемым здесь надеждам на мировую революцию, дает понять автор «Представления», осуществиться не суждено:

Пролетарии всех стран маршируют в ресторан.

Таким образом, поэт развенчивает и миф о советском обществе как самом передовом в мире.

На всем протяжении стихотворения осуществляется полемика с создателями литературы реализма, начиная с Маяковского. По собственному признанию Бродского, он научился у

«Жар-птица» — название стихотворения Николая Рубцова, олицетворение патриархальной России. Несколько неожиданное в ряду произведений Бродского 80-х гг., «Представление» органично вписывается в контекст русской постмодернистской поэзии, довершающей расчет с тоталитарной системой.