Была темная осенняя ночь. Люди сидели по домам, каждому было что-то не по себе. В такой час всегда трудно дышится, грустно живется. А Чипка, вперекор мировым и людям, какой-то веселый, рад. Целый день работал, насвистывая сквозь зубы веселую песню, что в ночи уже вошел в дом. Не захотел ужинать, накинул на плечо сермягу и быстро куда-то направился. Выйдя со двора, повернул прямо в поле. Отошел далеко от села, сомкнул пальцы, приложив к рту — и взвыл, как пугач.
На этот крик из седого тумана стали выходить какие-то тени. Чипка узнал Лушню, Мотню и Крысу. С ними было мужчина пять неизвестных. Поздоровались, да и стали сговариваться, где сию ночь будут «рыбу ловить». Решили — у Гершка. Перед светом подъехало к Гудзевому хутору две повозки. На них — полно наших «рыбаков». Зашли в дом и давай рассказывать, как Чипка спас Максима, одним покушением уложивши здорового, как медведь, кацапа, который ночевал у Гершка. Проклятый медведище поймал москаля в лапы, так сдавил, что у того и дух в пятки залез, а Чипка выручил. Явдоха стала угощать братиков и вареным, и печеным. Максим поставил бочку водки. К столу подошла Галя, подала печеного поросенка, да и загляделась на Чипку. Сердце у парня забилось: дорого ему стало, весело, что Галя и до сих пор еще помнит его. После ужина разделили украденные деньги: спрятал каждый по три сотни, потом принесли соломы, да и заснули они вповалку. Не спится Чипке: душно ему, трудно, не дают спать мысли о Гале. Встал Чипка тихо, вышел на улицу, закурил. Вдруг слышит — заскрипели двери. Перед Цепкой стояла Галя.
В тонкой, белой распашонке, в одной юбке, с распущенными косами, что, как две змеи, спадали на ее белую шею и спускались на словно выточенные из белого мрамора плечи. Не сдержался Чипка, крепко обнял Галю, прислонил к груди и сознался в своей любви. Ничего не сказала ему в ответ девушка, только обвила его шею руками; уста дотронулись до уст, — да и слились в длинный, горячий поцелуй. Чипка от растерянности развел руки. Галя выскользнула — и скрылась. Не рано проснулись братики, вытащили всю солому из дома, сели за стол. Пошла рюмка вкруг, развязались языки. Только Чипка — как воды в рот набрал, и только знай бросал свой быстрый взгляд на те двери, в которые вчера вошла Галя. Общество позавтракало, да и потянулись со двора. Пошел вместе с друзьями и Чипка. Но вдруг заметил, что кисета нет. Вернулся во двор и увидел Галю, которая дала ему кисет в руки, а сама быстрее в двери. Посмотрел Чипка, в середине его кисета второй кисет из синей шелковой материи, вышитый красными цветками. Тепло стало на душе у парня, он улыбнулся и веселый вернулся к обществу.
Разбойничья дочь. Целую неделю лил дождь, как из ведра. Целую неделю не выходил Чипка со двора. Как-то вечером Мотря заговорила с ним о невестке. Ничего не ответил ей Чипка, а в воскресенье собрался идти на ярмарку покупать коня. Только пошел не в Омельник, а прямехонько к Гудзю на хутор. Старых не было дома, встретила его Галя. Была она грустная, лицо исхудало, пожелтело. Чипка спросил девушку, пойдет ли она за него замуж, а Галя рассказала, что отдает ее отец за москаля Сидора, который в тот день, как все ушли, остался за столом, да и сговорился с Максимом за свадьбу. Но вот вдруг она повеселела, заискрились глаза.
Она надумала просить мать, чтобы и уговорила отца отдать ее за Чипку. Только он должен бросить свое ремесло, потому что не может она уже видеть чужих вещей в доме, не может носить чужую одежду, душит ее чужое ожерелье. Хочет она честно работать, не прятаться от людей, честно смотреть им в глаза. Казак — не без счастья, девушка — не без судьбы. Вернулся Чипка домой и сразу ринулся по хозяйству. А вечером пошел к Сидору поговорить о Гале: чтобы отказался Сидор от нее. Тот согласилмя, но попросил денег. Чипка рассчитался с москалем и на радостях поставил магарыч всей роте. Разладил Чипка обручения Гали и Сидора и подговорил Грицко идти сватать за него Гудзивну.
На своем добре. В субботу заслал Чипка старостук Максиму. В воскресенье были смотрины у Чипки. Явдоху поразил бедный, низенький и тесный дом будущего зятя, не понравилась ей и сваха. Не полюбила и Мотря Явдоху. Она показалась ей гордой, напыщенной, недоступной… Обе матери хотели бы повернуть дело назад, и уже ничего было делать; дело публично решилось. На второе воскресенье молодых венчали. Свадьбу Максим произвел шумную: целую неделю музыка играли, а водка рекой лилась. Много добра всякого и скота навозила Галя с собой.
Мотря как увидела все, то даже испугалась. Она не знала, где его поставить, куда девать. Максим и Явдоха, глядя на такую тесноту, советовали молодым переехать на хутор, но те не согласились. Красиво, весело теперь в Чипкином доме. Галя украсила стены вышитыми полотенцами, печь разрисовала синими цветами. Свекровь жалела и уважала: сама распоряжалась по хозяйства и около печи. А около Чипки Галя не знает уже, как и приходится, чем ему угодить. Живут молодые в радостях и любовной ласке. Только иногда вспомнят о прошлом. Станет Галя говорить о честном труде, а Чипка противоречит ей, что тяжелой, кровавой работой добра не наживешь. И все же от искренних слов дорогой женщины сердце его успокоилось. И он теперь прятался, убегал от своих давних братиков откупался от них деньгами. Покинул Чипка Мотню, Лушню и Крысу и стал дружить с Грицко, стал зачастую наведываться к нему. Женщины их тоже друг друга полюбили. Когда не Христя у Гали, то Галя у Христи. А там и покумились: Галя окрестила второго сына своей подруги, полюбила его, как родного ребенка, нянчила, ласкала.
Христя смотрит да и вздохнет трудно. Она видит и слышит, чего Галя хочет, и чего Бог не дает ей… Прошла зима. Только дожидался Чипка тепла, в настоящий момент накупил деревья, нанял мастеров и заложив над самим путем не избу, а целый небольшой дом. Поставил рубленый амбар, сарай с конюшней, обгородил дворик новой лозой, а вместо старых склоненных ворот поставил дощатые, барские, створчатые. Над воротами, как раз посередине, на кругу вырезана была мужская морда: рот — как у сома, глаза круглы — как у совы, нес — как у кота, а волосы, с пробором посередине — как у женщины… Из всего села приходили дети смотреть на то чудо… Чипка перестал работать на земле, а ездил по ярмаркам, скупал полотна и перепродавал их. Как раз от него и пошли в Песках полотенщики.