Интересно, как живет литературное произведение после смерти своего автора! Иногда целиком выдуманных героев или ситуации мы начинаем встречать в жизни, давая им обобщенные автором произведения имена и названия. Многих таких персонажей нашел в жизни и дал бессмертный французский комедиограф Жан-Батист Мольер. Он был и драматургом, и актером, и основателем театров. Он создал жанр «высокой комедии», использовав лучшие традиции французской народной комедии и высокие интеллектуальные достижения в свое время. Обращаясь к современному образу для зрителя семнадцатого века, Мольер и подумать не мог, что он будет интересный и три столетия спустя, и его герои переживут все времена и станут современниками людей двадцать первого столетия. Образы Мольера просты: они отображают современное общество и он делал это ярко в животворной форме театра, понятного всем.
Родившийся в семье королевского обойщика и мастера мебели Поклена, Мольер получил неплохое образование в колледже в Клермоне, где и влюбился в искусство театра. Тогда он организовал свой первый театр, который назвал «Блестящим». Но идея театра быстро угасла, так как он не мог предложить зрителю ничего нового, по сравнению в другими теартрами. Это был его первым уроком: так Мольер понял, что надо быть другим. Работая со своими актерами в провинциальных французских тетрах, он увидел, что простые люди хорошо воспринимают веселые фарсы персонажей, близких к ним самим. Так будущий драматург получил еще один урок: репертуар должен быть веселым и доступным всем. Начав писать комедии, Мольер воплотил в жизнь принципы, к которым дошел сам. Простые, доступные, веселые, комедии Мольера нравились и мещанам из парижских окраин; и королю Людовику XIV. Он достиг высшей славы и должностей, писал свои произведения для Королевского тетра и играл в Пале-Рояле.
Один из героев Мольера, имя которого стало символом — Журден. Сегодня это имя не надо объяснять даже школьникам. Поводом для написания комедии «Мещанин во дворянстве» был приказ короля высмеять на сцене «турецкую церемонию». Людовик был оскорбленный равнодушием турецких послов к пышному церемониалу королевского двора. Результатом и постоянная блестящая история о зажиточном буржуа Журдене, опутанным маниакальным желанием выглядеть знатным лицом. Это заставляет егоодеваться в богатую одежду, нанимать лакеев и учителей, учить ненужные вещи.
«Его фантазия — корчить из себя благородног дворянина — просто сокровище для нас…» — говорит учитель музыки.
Галантный стиль жизни требует от старого и скудоумного Журдена делать то, к чему он и не способный и не привык. Это вызывает веселый смех и до сих пор, и не каждый из зрителей в театре или читателей цинги способен посмотреть после того на себя — глазами великого драматурга. Вот Журден учится танцевать — что же в том плохого, скажет кто-то. И в любом обучении есть мотив, из-за которого человек берет уроки. Хорошо когда это желание что-то знать, и плохо, если это вообще не интересуют. Кто-то нанимает учителей и изучает языки, танцы или музыку ради того, чтобы выглядеть в глазах посторонних людей лучшим, или иметь от этого определенную выгоду. Так, знания нужны для получения профессионального уровня, но именно те, кого можно назвать Журденами, на получении Диплома об образовании и останавливаются. Определенное время они могут работать хорошо, так как чего-то научились. Однако, если не пополнять знания вся жизнь — а Журдени учатся только ради красивого вида — будешь всегда пасти задних. Чтобы не быть Журденом, нужно учиться каждый день, расширять свой кругозор, читать профессиональные и художественные книжки, ходить в театр, слушать музыку…
А вот идешь улицей и видишь еще одного Журдена, таким, которым его изобразил Мольер.
«Я сегодня впитывался так, как впитывается благородное панство, а мой портной прислал мне такие узкие шелковые чулки, что я потерял, всякую надежду их одеть…»
Журден одевает индийский халат, так как портной уверил его, что он в нем очень элегантный.
«Вы увидите, какой я элегантный, элегантный с головы до пят…», — говорит Журден.
То самое желание элегантности не заменяет вкуса, который есть результат интеллектуальной работой над собой. Поэтому так много Журденов и сегодня: только теперь среди предметов, которые входят в понятие «элегантный прикид» входят дорогие авто и меха, большие бриллианты, золотые цепи, «крутые» МОБИЛЬНЫЕ телефоны. А Журден внутренне пустой, он не знает даже, как это носить, и когда. Такие же и некоторые современные Журдены. «Прикид» не поможет спрятать пустые душу и мозг, неумение делать что-то с блеском.
Мольер противопоставляет Журденовым мыслям глубокое убеждение, что
«выдавать себя за дворянина теперь никто не стыдится, и разрешает носить краденное звание. Но я смотрю на такие вещи немного по другому. Я считаю, что любой обман унижает порядочного человека. Недостойно прятать настоящее происхождение, появляться под чужим титулом перед обществом, я не имею желания присваивать звание, которое мне из рождения не принадлежит…»
А к чему же здесь турецкий султан? Султан — это символ Журденовой спеси. Он желает отдать свою дочь замуж не иначе, как за сына турецкого султана, он способен переступить через все, даже через чувство собственной дочери. И быть обманут, так как же ее жених Клеонт, который должен просто превратиться на султана, что бы угодить Журдену с его смешными химерами. Мольер написал образ Журдена со своих современников — представителей нарождающегося класса буржуа, которые изо всех сил пыжились попасть в «благородные». Он учил своих зрителей быть самыми собой. Он говорил сквозь столетие к каждому из нас. Быть, а не казаться!