Сочинение по творчеству Адама Мицкевича

Около двух столетий тому назад июльским утром возле «Графской пристани» в Севастополе со шлюпки высадилась небольшая группа людей, среди которых был статный, с буйным кудрявым вихром, не очень панского вида юноша. Его имя уже было известное польскому читателю как талантливого поэта, первая книжка которого выдана в далеко в Вильно. Не со своей воли этот юноша покинул родные леса, озера, долины. Родившийся на хуторе возле небольшого городка Новиком, сын провинциального адвоката Адам Мицкевич попал в эту странную компанию, которая высадилась на «Графской пристани» потому что был изгнан с родины и загнан аж до Черного моря суровыми вихрями истории. Ни шум одесских салонов, ни шум черноморских волн, ни клич муэдзинов со шпилей крымских минаретов не могли приглушить внутреннего стремления Мицкевича услышать голос своей Отчизны, голос порабощенной Польши. И это стремление было сильным. Оно жило в нем и тогда, когда он июльского утра сошел со шлюпки на «Графскую пристань».

Кажется, это была его второе путешествие в Крым. Первое состоялась месяц назад — тогда вдвоем с Ржетвуским они побывали на несколько дней к Крыму. Сам поэт о ней нигде не упоминает. А вот результатом этой, июльским странствием был блестящий ряд стихов — цикл из восемнадцати «Крымских сонетов» — настоящих шедевров мировой поэзии. Окруженный сухим океаном степи, его красками, поэт смотрит в даль:

Я так напряг слух, который слышал бы в этой земле как голос из Литвы. Вперед! Никто не зовет.

Душу поэта влекла эта романтика гор, эта экзотика Востока, как влекла она и надышала Байрона, Гете, Пушкина. Мицкевич, часто оставляя компанию, верхом ездил крутыми горными дорогами от Севастополя до Алушты. В динамических ярких образах отобразил он свой переезд через Байдары.

Там, где горные орлы не залетали ни когда, Спит гром в колыбели из туч, обвитый в тумане, Там лишь звезда над моим поднималась тюрбане. Это Чатыр-Даг.

Звезда веры в свободу вела его сквозь Крым, сквозь мир, сквозь жизнь. Блеск этой веры осиял и крымские сонеты Адама Мицкевича. Не только красотой формы, цветистостью, а свободолюбивым содержанием своих строк, своей преданностью думам о порабощенной Отчизне предрасположили они сразу после появления в мир внимание как польских, так и украинских писателей и читателей. Эти сонеты внимательно читали, ими захватывались, несмотря на запреты цензуры. Так, сонет «Плавба» призывает двигаться вперед, восстанавливать жизнь, не останавливаться ни на минутку. Именно это произведение как можно лучше раскрывает сложный внутренний мир героя. Он с радостью встречает шторм на море, так как в нем звучит радость битвы. Ему кажется, будто он стал частичкой корабля и смог передать ему свою энергию. Бушующее море, опасность, храбрость — все это символизирует свободу и борьбу. Буря не пугает пилигрима, образ которого напоминает самого поэта:

И мой изобилует дух в разгуле стихий, Воображение распускает свой парус огненный. У меня вопль из груди, взлетевший над прахом… Как хорошо! Знаю я, что значит быть птицей.

Поэты и писатели современности высоко ценили творчество Адама Мицкевича. Нам, приятно, что творчество польского поэта так тесно связанно с нами, где он написал одни из наилучших своих произведений. И сейчас, странствуя Крымским побережьем, вглядываясь в красоту Медведь — Горы, в ее величие, приходят на предположение строки из сонета Мицкевича, где описывается волшебная природа:

Чернеет прядь гор, долину ночь поймает, Шепчут, будто сквозь сон, потоки в рощах, И — цветов музыки — сладкий льется запах, Который для ушей молчит, к сердцу проговаривает.