Поскольку очередные номера журнала «Новое литературное обозрение» — 91-й и 92-й поступили в нашу редакцию разом, не cтану их разъединять и в обзоре. В первую очередь отмечу проблему, которая вообще входит в центральный круг литературоведческой проблематики — и в классическом литературоведении, и в школьном, и даже, своеобразно, в постмодернистском. Разумеется, присутствует она и в материалах обоих свежих номеров «НЛО». Речь о проблеме личности — личности автора, изображения личности в словесном творчестве, прав и свобод личности, осмысливаемых литературой и наукой о литературе, и т. д. и т. п.
В № 91 в разделе «Личность как историческая конвенция» помещены статьи Николая Плотникова «От «индивидуальности» к «идентичности» » и Дм. Калугина «Искусство биографии: изображение личности и ее оправдание в русских жизнеописаниях середины XIX века».
Первая посвящена нашей вечной проблеме — конфликту между западноевропейскими и отечественными представлениями о личности в России в плане универсального значения прав человека и принципа человеческого достоинства.
Как отмечает Н. Плотников, «понятие «лицо» или «личность» под воздействием двух мощных культурных факторов, которые до сих пор являются резервуаром философской и культурной рефлексии: это римское право и богословская проблематика триединства и христологии. И как раз оба эти фактора отсутствуют в формировании понятия «личность» в русской культуре» .
И хотя в России «с середины XIX столетия трудно найти автора, который бы не включал это понятие в свой активный словарь», само формирование понятия «личность» в нашей стране идет от обозначений человеческого индивида к установлению его метафизических, даже грансцендентных свойств.
Впрочем, напоминает Н. Плотников, и в Европе понимание личности тоже формировалось не безмятежно. В процессе «секуляризации проблематики христианского богословия» и «возрождения римского права» мыслители Нового времени предложили несколько пониманий личности, в которых Н. Плотников предлагает схематически различать три основных типа. «Схематически» потому, что обозначенные типы намечают лишь «общие тенденции употребления понятий». Что ж, и в школьном преподавании мы отдаем должное различным схемам, а схема Н. Плотникова также способствует движению к раскрытию проблемы.
В модели типа личности «автономия» личность выступает как «абстрактное свойство человека быть субъектом своих поступков». В модели «идентичность» личность — «это постоянство пребывания в изменяющихся состояниях сознания, гарантируемое рефлексивным единством памяти. Лишь сознание обеспечивает единство личности».
Модель «индивидуальности» опирается на «идею независимости и неповторимости творческого индивидуума». «Личность здесь — тот, кто не похож на других, кто создает себя актом творческого самоопределения и различия, достигая тем самым подлинно индивидуальной жизни» .
Всего интереснее, разумеется, то, как понимается личность русскими мыслителями. И здесь наши наблюдения и догадки подтвердятся научными выкладками. Разумеется, приоритетом в понятии «личность» становится именно «тип «индивидуальности» со всей его внутренней диалектикой обостренного персонализма и столь же радикального антиперсонализма».
Подробности — в тексте этой актуальнейшей статьи, а мы пойдем далее.
Дм. Калугин, рассматривая некоторые подробности становления жанра жизнеописания в XIX веке, показывает, что «в России значение биографии возрастает в периоды, когда оживление общества и публичных дискуссий приводит к кризису основных моральных концепций и когда заявляют о себе новые социальные группы». Преодоление социальных стереотипов направлено «на выработку новых оснований и возможности достижения консенсуса в обществе, которое уже не принимает на веру заданные нормы и стремится к выработке «общественной нравственности»» .
В № 92 обозначенная проблематика развивается в статье Ларри Вульфа «Частная жизнь, свобода личности и сексуальное преступление в Венеции XVIII века: дело Гаэтано Франческини» ; обзоре И. Савкиной «Теории и практики автобиографического письма», хрониках Д. Мишиной и Д. Цимошки «»Пути России: культура — общество — человек»: XV международный симпозиум «.
Отдавая дань неуничтожимому своему инстинкту сохранения памяти о тех, кто невольно оказался в тени классиков, порадуюсь появлению статьи Елены Д. Толстой «»Одна, в плаще весенней мглы»: к тексту Софьи Дымшиц-Толстой в русской литературе», посвященной творческой судьбе художницы, бывшей одно время женой А. Н. Толстого . Да и продолжение публикации в этом же номере писем Н. И. Греча Ф. В. Булгарину тоже очень красноречивый и вместе с тем многое уточняющий материал.
Из других примечательных публикаций назову статьи Виктора Живова «Чувствительный национализм: Карамзин, Ростопчин, национальный суверенитет и поиски национальной идентичности», Петра Резвых «Ф. В. Й. Шеллинг в диалоге с российскими интеллектуалами» . Обе — в № 91.
В № 91 также обратите внимание на раздел «Между эстетикой и политикой: возвращение нонконформизма». Здесь, помимо публикаций стихотворений двух ярких поэтесс Натальи Горбаневской и Елены Фанайловой, даны материалы опроса «По ту сторону иерархии», где особое внимание вызывает вопрос: «Что более важно на нынешнем этапе для анализа литературных произведений: переопределить понятия «этическое», «эстетическое» и «политическое» или ввести новые понятия, заново концептуализировать всю реальность, сегодня стоящую за этими терминами?»
Всеобщий интерес, полагаю, вызовет обзор Виолетты Гудковой «Когда отшумели споры: булгаковедение последнего десятилетия». Ее вывод приведу здесь: «Что же начало российского XXI в. вычитывает из нового русского классика?
Прежде всего — контекст победил текст, перипетии биографии заслонили творчество. Мистицизм и гламурность современного общества соединились с парапсихологией и экстрасенсами, образуя новый фон. «Мастер и Маргарита» утвердился в массовом паралитературоведении как «эзотерический» сакральный Роман с системой тайнописи. Да и творчество Булгакова в целом вписано в мелодраматизм и криптографические шифры. Так, недавняя беседа с А. Варламовым, подготовившим книгу о писателе для серии «ЖЗЛ», привычно озаглавлена: «Код Булгакова».
Приходится признать: широко открыли дверь дилетантам сами профессионалы, не считавшие необходимым систематически рецензировать публикации о писателе, очищая поле от сорняков» .
В завершение о материале, заключающем № 92 «НЛО». Он напечатан под рубрикой «Письмо в редакцию», сопровожден редакционным вступлением, подписанным главным редактором журнала Ириной Прохоровой, но жанровая форма этого Сочинения воспринимается во внелитературных контекстах, напоминая стилем печально знаменитые письма «советских людей» в большевистской прессе, например, обеспечивающие травлю Бориса Пастернака.
В прошлом своем обзоре я кратко упомянул об опубликованной в «НЛО» № 90 критической рецензии на книги серии «ЖЗЛ» о Корнее Чуковском и Борисе Пастернаке. В ней порадовала критическая экспрессия автора — популярного литературоведа Евгении Ивановой, ее желание обсуждать книжную продукцию невзирая на лица, бренды продаж, пиар-акции и прочие формы взбивания пены. Разумеется, были в той рецензии и полемические перехлесты, и сарказм, и желчь, но, как сказал однажды по другому поводу — но хорошо сказал — Б. Н. Ельцин: «Вас поставили — терпите!» Если ты высунулся на литературное пространство, будь готов к тумакам, из которых едва ли половина будет заслуженными.
Азбучная истина литературной жизни с классической рекомендацией на этот счет: «хвалу и клевету приемли равнодушно».
Однако известный публицист, телеведущий, а также романист Дмитрий Быков, оказавшийся одним из объектов критической атаки Е. В. Ивановой, решил ответить ей и журналу «НЛО», причем в форме, которая побуждает отступить от отвечающего подальше: чтобы не забрызгаться… Что стало причиной такого малопристойного гнева с обещаниями потянуть «НЛО» в суд, мне неведомо .
Так или иначе, считаю своим долгом сообщить коллегам о разворачивающейся журнальной драке, которая, надеется И. Д. Прохорова, в дальнейшем все же перейдет в давно назревшую дискуссию «вокруг важнейших и болезненных вопросов современной культурной ситуации»: «понятий профессионализма/дилетантизма в гуманитарном знании, роли академического истеблишмента в просветительском и образовательном процессе, критериев научной этики и публичных дебатов». Словом, следите за дискуссией, а то и участвуйте в ней. Свежее слово со стороны покупателей и читателей книг порой очень отрезвляет.