Стихотворение А. С. Пушкина «Деревня»

Стихотворение «Деревня» относится к ранним произведениям Пушкина и является примером вольнолюбивой лирики поэта. После окончания лицея молодой Пушкин поселился вместе с родителями в доме на Фонтанке и с головой окунулся в суетливую столичную жизнь. Все было интересно юному поэту: балы, дружеские сборища, театр и, конечно же, поэзия. В стихах Пушкина той поры — молодость, любовь, дружба и идеи свободы. Он — автор оды «Вольность», автор обличительных эпиграмм.

Уже в первые послелицейские годы за Пушкиным утвердилась слава певца свободы и противника самодержавия. Чтобы отдохнуть от сует столичной жизни, которая очень скоро стала тяготить поэта, «на лоне мирной тишины», Пушкин летом 1819 года едет в Михайловское, родовое имение своих родителей. Природу, к тиши которой так стремился поэт, в Михайловском он нашел, но предаваться на ее лоне покою, расслабиться он не смог, потому что очень остро ощутил здесь, в Михайловском, и другое: жестокость помещичьего произвола и тягость неволи крепостного народа. Увиденное Пушкин воплотил в стихотворении «Деревня», в ней — все его мысли и чувства.

Стихотворение состоит из двух частей. Тема и настроение первой части резко отличается от темы и настроения второй, но, несмотря на это, части тесно связаны между собой. Их роднит и объединяет заложенная в стихотворении идея.

Начинается стихотворение описанием мирной деревенской жизни. От этих строк веет тишиной, покоем и прохладой: Приветствую тебя, пустынный уголок, Приют спокойствия, трудов и вдохновенья, Где льется дней моих невидимый поток На лоне счастья и забвенья! С любовью и очень подробно передает поэт окружающий его пейзаж Михайловского, ничего не ускользает от его пытливого взгляда: ..люблю сей темный сад С его прохладой и цветами, Сей луг, уставленный душистыми скирдами, Где светлые ручьи в кустарниках шумят; Везде передо мной подвижные картины: Здесь вижу двух озер лазурные равнины, Где парус рыбаря белеет иногда, За ними ряд холмов и нивы полосаты, Вдали рассыпанные хаты, На влажных берегах бродящие стада, Овины дымные и мельницы крылаты; Везде следы довольства и труда… Первые дни в Михайловском Пушкин, отдыхая от всех утомительных условностей городского быта, с упоением наслаждается обретенной свободой. Здесь же размышляет юный поэт над окружающей его действительностью и над смыслом своего существования.

Но постепенно глаз его начинают «резать» узкие полоски полей, обшарпанные хаты крестьян, голодные глаза крестьянских детей. С гениальной прозорливостью поэта за внешним покоем и благополучием Пушкин видит и другую сторону деревенской жизни. И это увиденное до глубины души возмущает его отзывчивое на всякую несправедливость сердце. Так рождается вторая часть стихотворения: Но мысль ужасная здесь душу омрачает: Среди цветущих нив и гор Друг человечества печально замечает Везде невежества убийственный позор.

Не видя слез, не внемля стона, На пагубу людей избранное судьбой, Здесь барство дикое, без чувства, без закона, Присвоило себе насильственной лозой И труд, и собственность, и время земледельца. Склонясь на чуждый плуг, покорствуя бичам, Здесь рабство тощее влачится по браздам Неумолимого владельца. В этой части стихотворения тон авторской речи резко меняется. В словах поэта — гнев и негодование. Пушкин яростно изобличает и осуждает барское насилие над трудом крепостного народа.

Тем более это возмущает поэта, что совсем недавно этот так бедствующий теперь народ принес его стране победу в Отечественной войне 1812 года. Пушкин страдает, что он ничего не может сделать для обездоленного и угнетенного народа при помощи своей лиры, еще задумчивой и безмятежной по-юношески. Поэт упрекает себя за «бесплодный жар» своих прежних стихов: О, если б голос мой умел сердца тревожить! Почто в груди моей горит бесплодный жар, И не дан мне судьбой витийства грозный дар?

В заключительных строках стихотворение — раздумье автора. И еще, мне кажется, сомнения насчет того, преобразится ли когда-нибудь мир, падут ли когда-нибудь оковы рабства, станет ли народ свободным: Увижу ль, о друзья, народ неугнетенный И рабство, падшее по манию царя, И над отечеством свободы просвещенной Взойдет ли наконец прекрасная заря?