Стихотворение «Осень», наглядный пример реализма пушкинской лирики

Пушкин написал программное стихотворение «Осень». Оно обрывалось роковым вопросом: «Куда ж нам плыть?». Стихотворение «Осень» написано Пушкиным в болдинскую осень 1833 г., когда он, возвращаясь из поездки в Оренбург, прожил в Болдине с 1 октября до середины ноября. Стихотворение «Осень», при жизни поэта неопубликованное, — наглядный пример реализма пушкинской лирики. По реалистической насыщенности стиха оно особенно близко к «Евгению Онегину», как бы объединяя лирическое и эпическое начала, перенося принципы прозы в поэзию. «Осень» — один из сравнительно немногих образцов пейзажной лирики Пушкина. Простой и скромный пейзаж средней России передан здесь во всей его поэтичности. Следует внимательно отнестись к эпиграфу: «Чего в мой дремлющий тогда не входит ум?», взятому из стихотворения Державина. Этим эпиграфом Пушкин утверждает тесную связь своего стихотворения со знаменитым посланием Державина, в котором прославились покой и уединение на лоне сельской природы.

У Пушкина мотив уединения, отказ от сует светской жизни также имеется, хотя и не играет такой большой роли, как у Державина. Пушкин восторгается видом русской природы, ее осенней пышностью и красотой, воспринимаемой им как знамение вечного обновления жизни:

Унылая пора! Очей очарованье! Приятна мне твоя прощальная краса Люблю я пышное природы увяданье, В багрец и в золото одетые леса.

Ощущение здоровья, душевной бодрости, полноты жизни, творческой силы наполняет это стихотворение Пушкина, придает ему оптимистическое, жизнеутверждающее звучание:

И с каждой осенью я расцветаю вновь; Здоровью моему полезен русский холод; К привычкам бытия вновь чувствую любовь… Желания кипят — я снова счастлив, молод…

Жизнеутверждающий пафос определяет и пластическую ясность стихотворения, отрывки из которого давно стали достоянием хрестоматий. Да, это великолепная картина русской осени, созданная художником-реалистом, проникновенно чувствующим краски родной природы, умиротворяющую прелесть сельского пейзажа. В пушкинском пейзаже нет натурфилософской символики, характерной для пейзажей Тютчева. Это очень земной, очень конкретный пейзаж, за которым не стоит ряд символов и соответствий. В нем нет и импрессионистической зыбкости, субъективного восприятия природы, столь характерного для пейзажей романтиков, в частности для фетовского пейзажа. Здесь все точно и ясно очерчено.

Сила пушкинского пейзажа в том, что поэту удалось в резко индивидуальных, конкретных образах передать типический, обобщенный характер русской природы. Он видит природу взглядом художника, точно отмечая ее наиболее типические и в то же время своеобразные и яркие черты. Его пейзаж предельно точен, его нельзя перенести в другую местность, и в то же время он не фактографичен, а обобщен, увиден зорким поэтическим зрением в своей необычайной красоте:

Октябрь уж наступил — уж роща отряхает Последние листы с нагих своих ветвей; Дохнул осенний хлад — дорога промерзает. Журча еще бежит за мельницу ручей, Но пруд уже застыл…

Эмоциональная окрашенность предметов не нарушает точной и наглядной картины, словно запечатленной на полотне кистью художника: последние листы, осыпающиеся с дерев, промерзшая дорога, застывший пруд — скупые детали, отмечающие лишь главные перемены в природе.

По манере письма «Осень» во многом близка к «Евгению Онегину». Здесь та же разговорная интонация, непринужденная беседа автора с читателем, многочисленные отступления от темы, иронические замечания, необычная для лирики свобода повествования. Автор разговаривает с читателем. Он не только рисует картину осени, но и рассказывает о деревенской жизни, о себе самом. Как и в «Евгении Онегине», автор здесь не лирический герой, не эмоциональный центр стихотворения, а повествователь, рассказывающий обо всем с эпической обстоятельностью и объективностью.