Сюжет трагедии Шекспира «Король Лир»

В 1603 г. умерла королева Елизавета. Престол Англии занял сын казненной Марии Стюарт шотландский король Яков. Новое царствование принесло новые разочарования и горести английским труженикам и мыслителям. Историки сравнивают двор Якова с двором римского императора Нерона. Растление нравов, погоня за наслаждениями и растущее предчувствие катастрофы. Фавориты короля захватывали все большую власть, а права парламента ущемлялись. Росли поборы, процветали подкупы. Жизнь человеческая ставилась ни во что. Горели на кострах «ведьмы», скатывались с плахи отрубленные головы. Отодвинулись куда-то в недосягаемую даль мечты гуманистов о прекрасном завтра. Все более мрачными и скорбными становились трагедии Шекспира.

Буря. Вспышка молний освещает фигуру старика. Он бредет по степи. Седые волосы всклокочены, плечи вздрагивают. Он протягивает руки к тучам над головой:

Вой, вихрь, вовсю! Жги, молния! Лей, ливень!.. Что эта гроза перед той бурей, что бушует у него внутри! Что этот холод и пронизывающий ветер перед душевной болью старого короля Лира!

Сказание о короле Лире, правившем в Британии в древние времена и изгнанном неблагодарными дочерьми, было записано в хронике Голиншеда, которая постоянно служила источником сюжетов для Шекспира и его современников. Еще до Шекспира это сказание было драматизировано неким безвестным автором. Он точно придерживался старинной легенды. Его пьеса заканчивалась торжеством добрых сил и восстановлением Лира на троне, И Шекспир задумался над участью старого Лира и создал трагедию на сюжет легенды. Почти без изменений он оставил только начало. Король Лир делит царство между тремя дочерьми. Старый взбалмошный самодержец, привыкший к лести, к пышным восхвалениям, не умеет читать в людских душах. Медоточивые речи Реганы и Гонерильи он принимает за выражение искренней любви, а немногословный ответ прямодушной Корделии — за душевную черствость. Разгневанный Лир отрекается от Корделии и лишает ее приданого, а свое царство делит между старшими дочерьми. Внутреннее прозрение приходит к Лиру в час горя: дочери, которым он отдал все, оскорбили, оттолкнули, изгнали его.

Когда, бездомный, он брел по степи и жестокий ливень пронизывал его до костей, и душевная боль сжигала и терзала его, в этот час как будто рухнула стена, отгораживавшая его от мира, стена слепого себялюбия. Старый король понял и ощутил горе тысяч бездомных скитальцев — сколько их бродило по дорогам Британии, бесприютных, нищих, голодных! К стихиям, к богам, гремящим в вышине, обращается Лир. Пусть они заставят опомниться притеснителей и преступников! С пронизывающей ясностью в блеске грозовой вспышки предстали перед ним несправедливость и жестокость, властвующие в мире.

«Я, кажется, сейчас сойду с ума»,- говорит Лир своему шуту. Только шут с ним рядом, не покинул его, страдает вместе с ним: «Мой бедный шут, средь собственного горя Мне так же краем сердца жаль тебя».

Шут в трагедии Шекспира — это человек, который смело говорит правду, защищенный маской смеха. В его прибаутках и песнях скрывается истинная мудрость. Шут видит, что в мире все идет шиворот-навыворот. То, что сеют одни, достается другим. И он мечтает о тех временах, когда мир встанет с головы на ноги:

Когда попов пахать заставят, Трактирщик пива не разбавит, Портной концов не утаит, Сожгут не ведьм, а волокит, В судах наступит правосудье, Долгов не будут делать люди, Забудет клеветник обман, И не полезет вор в карман, Закладчик бросит деньги в яму, Развратник станет строить храмы, Тогда придет конец времен, И пошатнется Альбион, И сделается общей модой Ходить ногами в эти годы.

В той же степи, в ту же ночь бредет другой страдалец — старый граф Глостер (этого героя не было ни в сказании, ни в старой пьесе), Глостер заблуждался, подобно Лиру. Он изгнал честного и преданного сына Эдгара, поверив клеветнику Эдмунду. Предатели и палачи вырвали глаза у старого Глостера. И вот теперь он идет по степи слепой и не знает, что случайно встреченный прохожий, добровольный его поводырь,- это его сын Эдгар.

Трагедия Лира как бы удваивается, переплетаясь с трагедией Глостера. К старому Лиру спешит на помощь его младшая дочь Корделия. Она прибыла в Британию вместе с войсками французского короля, своего мужа. Корделия не помнит зла, она найдет отца, излечит его.

Неужели этот жалкий старик в рубище и есть гордый король Лир? На всклокоченной седой голове венок из клевера и васильков, глаза блуждают, он что-то бормочет. Рассудок его помутился. Лир не узнает дочери, не верит глазам. Ведь она должна ненавидеть его, он так виноват перед ней!1 Благотворный сон, тихая музыка, человеческая забота и ласка — лучшие лекарства от душевной боли. Лир возрожден. Есть еще на свете добро и кротость без границ! Но не унимаются злые ветры. Война. Британцы напали на французский лагерь в Дувре. Лир и Корделия взяты в плен. Старому королю кажется, что и в темнице он будет счастлив, если Корделия его не оставит, будет с ним рядом. Но Корделию вырывают из его рук. Палач затягивает петлю на ее шее. Это сделано по приказу предателя Эдмунда. Вершина горя. Шатаясь, идет Лир с мертвой дочерью на руках, склоняется к ее лицу, зовет, не может поверить, что Корделии больше нет. А вдруг вздохнет, а вдруг откликнется? «У нее был нежный, тихий голос». Нет. Лир больше не услышит ее голоса. И сердце старого Лира разрывается.

Как и в финале «Гамлета», на сцене трупы жертв и палачей. Мертвы Лир и Корделия. Мертвы Регана и Го-нерилья — дочери с каменными сердцами, злодейки, запутавшиеся в собственных кознях. Разоблачен и умерщвлен изверг Эдмунд. Другие люди возьмут бразды правления в стране. Их долг «вывесть край из горя и позора». Выполнят ли они его? Дороги к добру кроются где-то в туманах. Ни Шекспир, ни другие гуманисты, его современники, не могли еще увидеть, найти, указать их. И от острого ощущения безвременья, бездорожья усиливалась их скорбь.