Театр Стоппарда

В 1999 вышел уже фильм «Помни» про человека, потерявшего способность запоминать.) Розенкранц и Гильденстерн мгновенно забывают даже то, что происходило несколько секунд назад. В повторении мира нет особого смысла, как нет его и в неповторении мира. Надо сказать, что, как и других абсурдистско-метафизических авторов, Стоппарда пытались возвращать в круг художников 19-го века с их социально укорененной проблематикой, а в Розенкранце и Гильденстерне видели жертв либо просто Гамлета, либо Системы.

Юрий Фридштейн писал, что эта пьеса, этот странно-интригующий парафраз шекспировского «Гамлета», есть в действительности предельно точная вариация на тему: маленький человек и его судьба. Тему, некогда открытую и вознесенную на высоты подлинной трагедийности Гоголем и Достоевским, в XX веке продолженную Кафкой и Беккетом. Так постепенно выстраивалась преемственность, так Стоппард вставал в ряд великих классиков XIX и XX веков, занимая в нем собственное, ему одному по праву принадлежащее место. Как представляется, менее всего Стоппарда на момент написания пьесы интересовал «маленький человек» в исключительно социологическом понимании, к которому снова и снова упорно возвращаются литературоведы.

Как менее всего занимал маленький человек Кафку и Беккета.

У Кафки и Беккета чаще всего больших людей не было вообще, да и людей не было вообще, как нет их и у Стоппарда.

Пьеса Стоппарда — ревизия самой метафизической трагедии Шекспира. Гамлетовские вопросы, гамлетизм — это рефлексия, интроспекция, это осмысление своих поступков в контексте вечности и загробной жизни. «Но страх, что будет там…». В мире Шекспира поступки имеют причины и следствия, и только в таком мире возможен шекспировский Гамлет. Рефлексия возможна только при наличии личности, «Быть или не быть…» возможно только в осмысленном мире, где у всего есть значение, смысл и значимость. В пьесе Стоппарда метафизическая рамка «Гамлета» убрана, и без замысла, организующего мир, жизнь оказывается абсолютно бессмысленной.

Чтобы иметь смысл, мир должен быть произведением чьего-то искусства. Именно этого у Стоппарда и нет.

Различие между ними постоянно подчеркивается автором на протяжении всего повествования, однако ни одну из них он не делает героиней своего романа. Ни Ребекка Шарп, ни даже Эмилия не являются для Теккерея героинями в строгом смысле слова. В заглавие не вынесены, как это было принято в ту эпоху, их имена («Квентин Дорвард», «Оливер Твист», Проблема положительного героя представляла для автора неразрешимую трудность Подзаголовком книги — «романа без героя» — Теккерей прямо указал на то, что в повествовании нет ни одного персонажа, который был бы носителем положительного нравственного начала и точку зрения которого на людей и явления мы могли бы, по замыслу автора, разделять.

Но потом это же опровергает сам писатель. «Пусть это роман без героя, но мы претендуем, по крайней мере, на то, что у нас есть героиня», — говорит автор, имея в виду Бекки Шарп. Однако слова эти проникнуты иронией. Ребекка не может стать подлинной героиней ни в человеческом, ни в нравственном плане, поскольку насквозь пропитана лицемерием, коварством, корыстолюбием и бездушием Теккерей подчеркивает, что Бекки не дурна от природы, и нередко любуется находчивостью, умом, остроумием этой героини.

Автор заставляет читателя увидеть, что она в нравственном отношении ничуть не хуже Джозефа Седли, этого «набоба», разжиревшего в своей прибыльной и необременительной должности сборщика налогов у индийских туземцев, ничуть не порочнее семейства Кроули.

И, безусловно, она не хуже знатных особ из «высшего света», которых Теккерей обдуманно наделяет непочтительными фамилиями, намекает на их прямое родство с лошадьми, баранами и другими скотами Но ей не откажешь в уме, энергии, огромной силе характера, находчивости и красоте. Ее зеленые глаза и роскошные рыжие волосы покоряли мужские сердца одно за другим. По мере же того, как мы знакомимся с ней все ближе и ближе, от ее восхитительных глаз и неотразимой улыбки становится страшно — как этот «идеал» может быть таким фальшивым.

Ужасает также ее лицемерие, ведь она может улыбаться человеку, заискивать перед ним, но как только за ним закроется дверь, начинается «представление»: Бекки передразнивает беднягу, кривляясь и изображая все его недостатки. Эмилия Седли, «маленькая Эмилия»?

В самом начале романа автор называет ее героиней произведения Эмилия была милой, кроткой, доверчивой девушкой, которую невозможно было не полюбить На протяжении всего повествования автор непрерывно сравнивает Эмилию и Ребекку, описывая их в одинаковых положениях, но с различными итогами. Ребекка ждала простоватого, глупого, но обеспеченного как деньгами, так и положением в обществе «раба и обожателя» ее брак оказался браком «по расчету», , миссис Джордж Осборн любила, но не была любима великосветский дебют Эмилии оказался весьма неудачным…» А вот для миссис Родон Кроули первый выход стал триумфом: разлука с мужьями.

Однако тот, о ком молилась, остался лежать на поле боя «с простреленным сердцем», а тот, кто был забыт, вновь соединился с обожаемой женой. Итак, несчастная Эмилия стала юной вдовой Матери: Джорджи был всегда и всеми любим, как должен быть любим каждый ребенок. Сын Ребекки в конце концов тоже обретает мать, но в лице своей тетушки.

Настоящая же мать не помнила, какого цвета волосы у ее сыночка, сколько ему лет. Лишь эпизодически появляясь в рассказе, майор Доббин, тем не менее, занимает важное место как единственный из персонажей книги, к которому не может быть безоговорочно отнесено определение «роман без героя», стоящее в подзаголовке. И хотя Теккерей описывает этого майора с нескрываемой иронией, он — несомненно, положительный герой.

За все свои добродетели, любовь и верность Эмилия была вознаграждена счастливым браком с любимым, любящим и преданным человеком. Вознаграждена, но не удостоена чести стать героиней романа. Кто-то скажет, что это правильно, поскольку Эмми слабое и бесхарактерное существо, а кто — то осудит автора и будет доказывать, что лучше, добрее и красивее Эмили в этом романе никого нет. «Ее история так и осталась загадкой», хотя мы можем вполне уверенно сказать, что самой эффектной фигурой на этой ярмарке тщеславия выступала Бекки.

Она представлена как «маска», а вернее, «набор масок» Хотя Ребекка является самым ярким, непосредственным и остроумным персонажем произведения, Теккерей и ее не может сделать героиней, поскольку Бекки стала одной из жительниц ярмарки тщеславия, где нет достойных называться героями.