Тема Великой Отечественной войны в лирике Твардовского

Ощущение обязанности живущих перед Погибшими, неосуществимости забвения всего случившегося это важнейшие аргументы боевой лирики Твардовского. Твардовский писал о том, что он живой, что он вернулся с войны живым и невредимым. Но скольких нет… сколько людей смогли прочитать его книги, полюбить их, а сейчас этих людей нет в живых. Все эти люди были частью его души. Стихотворение «Я убит под Ржевом» было написано Твардовским от первого лица. Такая формулировка представилась Твардовскому наиболее отвечающей идее самого стихотворения — целостности живых и погибших. Убитый солдат лицезрит самого себя только лишь крупицей неделимого народа, и его тревожит, как и других, чьи глаза сомкнулись навсегда, все, что произошло потом, после него. Еле уловимая надежда на то, что осуществится обещание священной клятвы, преобразовывается в крепкую веру: в конце концов, повержена несокрушимость вражеской земли, пришел долгожданный День великой Победы. Его грудь была вся усыпана медалями и орденами. А разве есть такое вознаграждение, которое выходил, заслужил, выстрадал он? Вероятно, что нет. Да и не нужно!

Заурядная история, рассказанная поэту старинным товарищем о баталиях на улочках Полтавы, послужил А. Твардовскому материей для написания небольшой новеллы, которая называется «Рассказ танкиста». Автор не просто изложил все рассказанное им майором Архиповым, но и почувствовал себя действующим лицом изображаемого им события и принял на себя долю вины главного героя за то, что позабыл узнать имя мальчика. Другое произведение «Я знаю, никакой моей вины…» это немногословное и пронизывающее стихотворение. Оно выстроено как лирический монолог. Настрой в этом стихотворении колышется между двумя ощущениями. С одной стороны, поэт уверяет себя в собственной неповинности перед погибшими на полях войны, а с другой стороны — в заключительной строчке показывается то раскаяние и чувство вины, которое характерно для большинства совестливых людей.

Троекратное повторение частицы «все же», выражающее сомнение и колебание, поднимает на поверхность глубоко спрятанное ощущение не затихающего со временем терзания. Я остался живым, а другие погибли на поле боя — это главный конфликт этого стихотворения, оставшийся не решенным в финале. Поставленное многоточие обозначает то, что духовный монолог не закончен, что еще не раз главный герой будет вести эту мучительную беседу сам с собой. Стихотворение отличается лексической простотой, отсутствием каких бы то ни было художественных эффектов.

Произведение «Василий Теркин» по своему стилю является свободным хронологическим рассказом, который повествует историю войны — от драматического отступления до великой Победы. В основании поэмы лежит образ главного героя — солдата Василия Теркина. Подлинного прообраза у него нет. Это образ, который вмещает в себе характерные черты внутреннего облика и нрава обычного русского бойца. Образ Василия Теркина имеет русско-народные корни, это силач, с огромными плечами, юморист, знающий жизнь. За маской простоватости, веселья, проказливости прячутся этическая участливость и чувство невыполненного долга перед отечеством, способность не раздумывая, сделать подвиг в любую минуту. Подвиг русского солдата на Отечественной войне изображен Твардовским как ежедневный и тяжелый военный труд и бой, и перевод на новые рубежи, и ночевка в окопах, а зачастую прямо на голой земле, укрываясь от смерти только своей собственной спиной. Тот герой, который совершает этот подвиг это обыкновенный, простой русский солдат. В написанном образе Василия Теркина Александр Твардовский представляет наилучшие черты русского нрава, такие как смелость, настойчивость, находчивость, жизнерадостность и колоссальную преданность и верность своей драгоценной земле. Об этой преданности своей Родине автор пишет так: «Мать-земля родная наша, в дни беды и в дни побед, нет тебя светлей и краше, и желанней сердцу нет…». Собственно в защите своей отчизны, жизни на земле и есть справедливость Отечественной войны. Сражения шли святые и правые, не ради славы, а ради того, чтоб жизнь на земле продолжалась.