Трагический образ типического героя в поэме «Демон»

«Демон» Лермонтова, особенно в его наиболее последовательной и цельной шестой редакции,- значительнейшее произведение активного романтизма, где трагический образ типического героя того времени нарисован с большим сочувствием. К образу Демона обращался и Пушкин («Демон», 1823), еще раньше Гете (Мефистофель в «Фаусте», 1774-1831) и Байрон (Люцифер в «Каине», 1820). Но лермонтовский Демон резко отличен от них.

Он не всеотрицающий скептик, как у Гете и Пушкина, а «лишний человек», значительно острее, чем байроновский герой, переживающий свое противоречивое отношение к жизни. Он близок такому своему литературному предшественнику, как Онегин, в котором Татьяне почудился «Чудак печальный и опасный, Созданье ада иль небес, Сей ангел, сей надменный бес». Ирония Онегина перерастает у Демона в презрение и ненависть, скука Онегина — в тоску и отчаяние, мечтательность Онегина превращается в страстную мечту о «жизни новой», и в этом его существенное отличие. Обличительный характер поэмы, естественно, вызвал отрицательную ее оценку Жуковским.

Столь же закономерно было и восторженное отношение к ней Белинского. Он видел в Демоне, в характере героя поэмы, проявление наиболее важной тенденции развития тогдашней русской действительности. Демон, писал он, «отрицает для утверждения, разрушает для созидания; он наводит на человека сомнение не в действительности истины, как истины, красоты, как красоты, блага, как блага,, но как этой истины, этой красоты, этого блага».

Именно такое понимание «Демона» объясняет еще раньше сказанные слова Белинского в письме к В. П. Боткину от 17 марта 1842 года: «Демон» сделался фактом моей жизни, я твержу его другим, твержу себе, в нем для меня — миры истин, чувств, красот»3.

Боткин, соглашаясь с Белинским, в ответном письме от 22-23 марта того же года уточнял общее для них обоих понимание поэмы: «Внутренний, существенный пафос его есть отрицание всяческой патриархальности, авторитета, предания, существующих общественных условий и связей… Другими словами, отрицание духа и миросозерцания, выработанного средними веками, или, еще другими словами — пребывающего общественного устройства». Такая трактовка поэмы объясняет, почему Белинский предпочитал «Демона» всем другим поэмам Лермонтова. В «Демоне» раскрывается характер, в котором сочетается ненависть со страстной мечтой.

Действительно, образ Мцыри с его беззлобностью был гораздо больше абстрагирован от передовых тенденций русской действительности 30-х годов, чем Демон. Но Белинский, боровшийся за утверждение реализма, не одобрял типично романтический слог «Демона». «Трудно найти в нем,- писал он,- и четыре стиха сряду, которых нельзя было бы окритиковать за неточность в словах и выражениях, за натянутость в образах»5. Потому-то он называл «Демона», как и «Мцыри», детским и незрелым созданием.

Но решающим в отношении Белинского к поэме было ее общественное содержание, выраженное, по его словам, с «колоссальной» силой. Общественное значение «Демона» заключалось прежде всего в протесте против тогдашней русской действительности, как отметил уже Белинский, и только затем уже в разоблачении индивидуализма, что выдвигают на первый план некоторые современные исследователи’. При всей несостоятельности индивидуалистического бунтарства Демона, показанной Лермонтовым, поэт не столько осуждает его, сколько обнаруживает трагизм его судьбы. «Демон» — наиболее значительная из романтических поэм Лермонтова. Она глубже других его романтических произведений проникает в тенденции общественного развития России того времени, с исключительной силой выражает отрицание тогдашнего уклада жизни. При всей романтичности и условности Демона, в этом образе правдиво типизированы передовые устремления русского общества 30-х годов.

Такая тесная связь поэмы с современной русской жизнью обеспечила ей исключительную популярность. Как и «Горе от ума», «Демон», запрещенный в России, получил широкое распространение в многочисленных списках. «Все мы помним, какое громадное потрясающее впечатление производила эта поэма во время нашей молодости, лет двадцать тому назад. Вся читающая Россия знала ее наизусть»,- свидетельствовал один из современников Лермонтова.

Лишь отдельные отрывки из поэмы были опубликованы в «Отечественных записках» (1842) и в других изданиях. Полностью «Демон» был впервые напечатан за границей, в Карлсруэ (1856). В России поэма появилась в печати целиком только в 1860 году, в последней, смягченной редакции.