Творческая история поэмы. Зарождение образа Демона

Время, когда формировалось мировоззрение Лермонтова, когда развивалось его литературное дарование, в истории нашей родины отмечено, с одной стороны, печатью тяжелой николаевской реакции, а с другой стороны — дальнейшим развитием тех освободительных идей, за которые отдали свои жизни декабристы — эти славные представители первого поколения русских революционеров. Вспоминая общественно-политическую жизнь конца 20-х годов XIX века, Герцен писал, что аресты, ссылки, казни, тайный надзор, жестокая цензура — все это легло тяжелым грузом на плечи русского общества.

«Первые годы, следовавшие за 1825 годом, были ужасны. Нужно было, чтобы прошел десяток лет, раньше чем люди пришли в себя в этой атмосфере порабощения и преследования. Глубокое отчаяние и общий упадок сил одолел людей. Высшее общество поспешило с полным и бесчеловечным рвением отказаться от всех человеческих чувств, от всех идей образованных людей».

Однако если подавляющее большинство людей из дворянской среды, еще недавно сочувствовавших или делавших вид, что они сочувствуют идеям декабристов, в годы реакции пошло на примирение с самодержавием, то в народе нарастали силы революционного протеста. Декабристы были «страшно далеки от народа. Но их дело не пропало…». Они «…помогли разбудить народ», который из года в год усиливал свою борьбу против угнетателей.

3 июня 1830 года, возмущенные насилием властей, восстали матросы флотских и рабочих экипажей в Севастополе. К ним присоединились жители ближайших слободок. Части местного гарнизона отказались стрелять в восставших, и город несколько дней находился во власти народа. Толпа ворвалась в дом генерал-губернатора Н. А. Столыпина — родного брата бабушки Лермонтова — сбросила его с лестницы и во дворе убила. Хотя восстание подготавливалось по плану квартирмейстера Иванова, но оно все-таки в основе было стихийно, не имело широкой программы и четкой тактики. Севастополь окружили войска. Восстание подавили.

В начале августа в Россию стали проникать скупые известия об июльской революции во Франции. Восставшие парижане свергли Бурбонов и пресекли этим попытки реставрации феодальных отношений. Несмотря на все старания цензуры в России, русская общественность узнавала правду. Передовая молодежь с восхищением воспринимала каждое новое сообщение.

Не успели еще сообщения о революции во Франции потерять своей первой остроты, как в середине августа стали приходить известия о появлении эпидемии холеры в Поволжье. Народные массы, возмущенные беспомощностью администрации и произволом полиции, стихийно начинали борьбу с местными властями. «Холерные бунты» принимали все более широкий размах и перекинулись на ряд губерний. Восставшие расправлялись с ненавистными им чиновниками и помещиками. Город Тамбов оказался в руках восставших.

Для правительства и русского дворянства 1831 год оказался не менее тревожным. Революционная ситуация в Европе оставалась острой. Продолжалось восстание в Польше. Во Франции на борьбу выступили лионские ткачи, в Италии прокатилась волна восстаний по ряду герцогств. В Литве и Белоруссии поднялись крестьяне. Центральные губернии России по-прежнему были захвачены «холерными бунтами». 1 июля началось восстание новгородских военных поселений, которое вскоре разрослось и вовлекло 12 гренадерских полков.

В пансионе о декабристах помнили особенно хорошо потому, что многие из них были прежде воспитанниками этого учебного заведения (Каховский, Якубович, Бурцов и другие).

Значительную роль в деле формирования политического свободомыслия воспитанников пансиона играли не только постоянные рассказы о текущих общественных событиях или воспоминания старших о недавно минувшем, но и литературные источники. Вот отрывки из воспоминаний Д. А. Милютина — одного из младших товарищей Лермонтова:

«Московский университетский пансион сохранил с прежних времен направление, так сказать, литературное… В высших классах ученики много читали и были довольно знакомы с тогдашнею русскою литературой — тогда еще очень необширною. Мы зачитывались переводами исторических романов Вальтер-Скотта, новыми романами Загоскина, бредили романтическою школою того времени, знали наизусть многие из лучших произведений наших поэтов, например, я знал твердо целые поэмы Пушкина, Жуковского, Козлова, Рылеева («Войнаровский»)… В зимние каникулы устраивались в зале пансиона театральные представления».

Обычно, говоря об источниках образа Демона, подавляющее большинство исследователей прошлого сразу обращалось к западноевропейской литературной традиции. Эта принципиально ошибочная тенденция в лермонтоведении берет свое начало от буржуазных исследователей XIX века. Ее порочность вскрыта русскими учеными, но она еще до последнего времени давала себя чувствовать в ряде работ. Мы ограничимся лишь следующим замечанием: в истории мировой литературы образ злого духа со всеми его многочисленными вариантами разработан в очень многих произведениях. Эта разработка имеет многовековую историю. Заметим также, что Лермонтов безусловно хорошо знал большинство из этих произведений. Но для нас совершенно бесспорно одно и самое главное положение: никогда ни один крупный художник не стал бы разрабатывать ту или иную тему только потому, что предшествующая литература этой теме уделяла внимание. Нужны были более жизненные, более естественные для художника побуждения. Начало работы над образом, который олицетворяет собою зло и пороки, было обусловлено определенными впечатлениями жизни.

Однако, если содержание образа в основном есть результат жизненных впечатлений, то внешний его облик и некоторые черты могут быть связаны с литературной традицией. И эта связь прежде всего восходит к А. С. Пушкину. Еще в 1823 году в стихотворении «Демон» Пушкин создал образ, который характеризуется следующими чертами:

Его улыбка, чудный взгляд,

Его язвительные речи,

Вливали в душу хладный яд.

Неистощимой клеветою

Он провиденье искушал;

Он звал прекрасною мечтою;

Он вдохновенье презирал,

Не верил он любви, свободе;

На жизнь насмешливо глядел

И ничего во всей природе

Благословить он не хотел.

Комментируя свое стихотворение в 1825 году, Пушкин подчеркивал, что созданный им образ есть художественное воплощение чувств и переживаний, порожденных противоречиями жизни.