Истинный поэт, глубоко переживающий жизнь. В. Брюсов. Свой талант Игорь Северянин часто ориентировал на вкусы эстетствующей петербургской публики, живущей стилизованной декадентской жизнью. Имя «Игорь Северянин» стало псевдонимом Игоря Васильевича Лотарева .
Поначалу этот поэт печатался в скромных периодических изданиях, читал свои стихи в разных студенческих аудиториях. Он выпускал небольшие брошюры и рассылал их по редакциям в надежде получить хоть отзыв. Но признания не было. Лишь в 1909 году отрицательный отзыв Л. Н. Толстого сделал имя Северянина печально известным.
Но литературные журналы откликнулись на это происшествие и открыли свои страницы для произведений молодого автора. 1913 год был отмечен для Северянина выходом его первого сборника — «Громокипящий кубок». Он принес поэту известность.
Книга вышла с предисловием Ф. Сологуба и переиздавалась 10 раз. О ней положительно отозвался сам В. Брюсов. Вскоре, один за другим, начали выходить и другие сборники Северянина: «Златолира» , «Ананасы в шампанском» , «Поэзонтракт» , «Тост безответный» . И. Северянин стал на время самым модным «певцом», но он оценил такое свое положение очень трезво, назвав все это «двусмысленной славой». И действительно, массовый читатель не смог уловить главного нерва творчества поэта.
Именно Игорь Северянин ввел в поэтический обиход слово «футуризм». Творчество молодого поэта отличалось позицией откровенного самоупоения, которая должна была потрясти публику своим нахальством и вызовом: Не мне расчет лабораторий, Нет для меня учителей. Парю в лазоревом просторе Со свистом солнечных лучей!
В своем поэтическом творчестве Северянин во многом следовал принципам акмеизма. Но некоторые эстетические принципы этого литературного направления обнажались у поэта с какой-то пародийной наглядностью. Так, в сонете, посвященном Георгию Иванову, Северянин декларирует безоговорочное и радостное принятие мира: «Я говорю мгновению: Постой!» Поэтизация совершенной жизненной гармонии акмеистов оборачивается у Северянина акмеистической стилизацией — картинами мещанских будуаров, ресторанной жизни, прогулок в кабриолетах, обстановки легкого, бездушного флирта. В предреволюционной лирике Северянина обнаруживаются связи с темами и мотивами его ранней символистской поэзии.
Прежде всего, в ней проповедуется культ индивидуализма, самоценного «Я». Желание и воля этого «Я» становится для поэта единственной реальностью мира. В программном «Эгополонезе» Северянин писал: Все жертвы мира во имя эго! Живи, живое! — поют уста.
Во всей вселенной нас только двое, И эти двое — всегда одно! Я и Желанье! Живи, Живое!
Тебе бессмертье предрешено. А в «Самогимне» поэт надменно провозглашает: Мой стих серебряно-брильянтовый Живителен, как кислород. «О гениальный! О талантливый!» — Мне возгремит хвалу народ. Сущностью поэзии Северянин считал свою фантазию — «мои капризы, мои волшебные сюрпризы».
Для творчества Игоря Северянина характерна маскарадность, стилизация действительности. «Трагедию жизни превратить в грезофарс» — вот в чем усматривал Северянин назначение поэта и поэзии. Игорь Северянин обладал способностью переживать события очень глубоко и остро. Он подмечал такие черты в окружающей действительности, которые могли бы воссоздать картину в воображении читателей.
Славе поэта во многом способствовал и его исполнительский дар. Северянин был одним из основоположников русских реситалей — авторских читок перед многотысячной публикой. Вечера поэта Игоря Северянина всегда проходили с неизменным успехом. Северянин умел покорить воображение небывалыми соцветьями образов. Упоенные переживания, «чувства без названия» доносит поэт до своего читателя и слушателя.
Лирический герой в его стихах «упоенно молится», его «сердце крылит к раздолью». Игорь Северянин вошел в историю русского стиха как основатель эгофутуризма, как король поэтов, автор изысканных стихов. В то же время он известен как один из родоначальников массовой культуры 20 века.