«Вдохновение и вера в силу вдохновения, глубокое понимание красот природы, сознание того, что проза жизни кажется прозою лишь для очей, не просветленных поэзией, — вот особенности господина Фета…»
Фет — поэт единственный в своем роде, не имеющий равного себе ни в одной литературе… А. К. Толстой Фета с полным правом можно назвать певцом природы. В пейзажной лирике он достиг блистательных художественных высот, подлинной реалистической глубины.
Острота зрения, тонкость изображения, любовное внимание к мельчайшим подробностям жизни родной природы, совершенство владения многоцветной кистью — это достоинства творчества Фета. Чувство природы у Фета носит универсальный характер. Практически невозможно выделить чисто пейзажную лирику Фета, не порвав при этом связей с ее жизненно важным органом — человеческой личностью.
Главное заключается не в самой картине природы, а в том ощущении, которое оно пробуждает в нас. Фет является тем писатель, который смог донести до читателя шарм и очарование окружающего мира. Как правильно подметил М. Н. Эпштейн, «природа у Фета — это…атмосфера, разлитая и внутри и вовне человеческой жизни, сливающая чувства и мысли со звуками и запахами». Лирика Фета живописна и музыкальна.
Оригинальность ее во многом определяется богатейшими возможностями и поэтического слуха, и поэтического зрения Фета. Об осязаемой глазом конкретности фетовских описаний могут свидетельствовать такие строки: Ржавый плуг опять светлеет; Где волы, склоняясь, прошли, Лентой бархатной чернеет Глыба взрезанной земли. Фетовские краски образуют многоцветную, щедрую на сочные тона и нежные оттенки «радугу». Поэт использует цветовые сочетания всегда в меру, лаконично, но достаточно для того, чтобы создать ощущение первозданности образа: Тускнеют угли. В полумраке Прозрачный вьется огонек.
Так плещет на багряном маке Крылом лазурным мотылек. Фет — великолепный знаток жизни природы. В его стихах она полнится гармонией и поэтическими событиями. Розы грустят и смеются, тонко позванивает колокольчик.
Из плавных, мелодичных строчек Фета рождаются воздушные очерки мотылька и бабочки. Многие поэты рассматривали эти образы как символические: соловей — любовь, орел — свобода, смелость. Фет же в своем творчестве наделяет птиц конкретными свойствами, которыми они обладают в реальной жизни: Природы праздный соглядатай, Люблю, забывши все кругом, Следить за ласточкой стрельчатой Над вечереющим прудом. Вот понеслась и зачертила — И страшно, чтобы гладь стекла… Поэт различает голоса соловья, кукушки, стук дятла, жаворонка, грачей.
В его стихах можно встретить лукавую рыбку, червяка, мошек, пчел, ласточек. Любое живое существо обладает только своей свойственной приметой. Даже цветы обладают своим характером. Так, в стихотворении «Первый ландыш» с любовью и нежностью поэт говорит о ландыше: О первый ландыш!
Из-под снега Ты просишь солнечных лучей; Какая девственная нега В душистой чистоте твоей! Фет очень подробно разглядывает животных, насекомых, птиц. Он пытается разгадать их сущность.
Весь этот пестрый, ладный мир движется, дышит, радуется жизни. Природа предстает у Фета и в ослепительном солнечном блеске, и в тонком полусвете луны. Поэзия Фета богата мельчайшими конкретными подробностями реальной жизни природы.
Соответствует ей и разнообразнейшая по своим прихотливым проявлениям душевная жизнь героя. В стихотворении «Еще майская ночь» состояние весенней взволнованности находит выражение не только в игре контрастных чувств, но и в переливах полутонов, оттенков ощущений: неги, непроизвольности, томности: Какая ночь! На всем как нега!
Благодарю, родной полночный край! Из царства льдов, из царства вьюг и снега Как свеж и чист твой вылетает май! Исследователь творчества Фета Л. Озеров тонко подметил, что «природа создала Фета для того, чтобы проведать — как воспринимает ее чуткая душа человека».
Нельзя не согласиться с его высказыванием. Стихами Фета можно зачитываться, в них есть что-то пленительное, обаятельное. Он стремится для каждого произведения найти свой индивидуальный рисунок, придать особую неповторимость, индивидуальность.
В этом его заслуга.
«Вдохновение и вера в силу вдохновения, глубокое понимание красот природы, сознание того, что проза жизни кажется прозою лишь для очей, не просветленных поэзией, — вот особенности господина Фета…»