Влияние К. Н. Батюшкова, В. А. Жуковского на творчество Пушкина

Творчество крупнейших поэтов-современников — К. Н. Батюшкова, В. А. Жуковского,- сыгравшее такую видную роль в первоначальном литературном становлении Пушкина, носило, за отдельными исключениями, подчеркнуто личный характер, не было связано с большими общественными задачами и передовыми политическими запросами современности. Однако в пору нараставшего общественно-политического подъема это все более не удовлетворяло Пушкина. Он требует от поэзии большой общественной значимости и передовой идейности. Замечательными образцами высокоидейной литературы и являются так называемые «вольные стихи» Пушкина, в которых он предстает в качестве поэта-трибуна, пламенного провозвестника идей дворянской революционности.

Позднее Пушкин ставил себе в особую заслугу, что он «восславил свободу» вслед за А. Н. Радищевым. И действительно, в написанных впервые же послелицейские годы стихотворениях «Вольность» (1817) и «Деревня» (1819) Пушкин с небывалой дотоле художественной яркостью и силой снова поднимает основные радищевские темы — резко ополчается против самодержавия и крепостничества. В программно-политическом отношении оба эти стихотворения, в которых явственно отражаются вольнолюбивые идеи, развивавшиеся в лекциях А. П. Куницына, несомненно, умереннее пафоса радищевского «Путешествия из Петербурга в Москву» с его призывами к всенародному восстанию против самодержавия, к расправе крестьян над помещиками. В оде «Вольность», названной так же, как и революционная ода Радищева, Пушкин, осуждая и казнь народом французского короля Людовика XVI, и убийство дворянами-заговорщиками Павла I, выступает за ограничение самодержавия «законом» — конституцией. В «Деревне» выражено горячее желание увидеть зарю «просвещенной свободы» и «рабство, падшее по манию царя». Но силой ненависти к «самовластительным злодеям» на троне, гневным и негодующим гражданским чувством при виде угнетенного «диким барством» народа стихи Пушкина оказывали громадное революционизирующее воздействие.

В то же время в пушкинских «вольных стихах» с огромной эмоциональной силой проявились и черты, присущие лучшим представителям революционной молодежи: восторженно-страстное горение, пламенный революционный патриотизм, горячая вера в торжество «святой вольности». В наиболее совершенной художественной форме Пушкин запечатлел эти черты в своем послании 1818 г. «К Чаадаеву» («Любви, надежды, тихой славы…») — самом значительном из его многочисленных стихотворных посланий до ссылки, обращенном к одному из друзей, человеку, особенно близкому в то время поэту.

Заключительные строки послания исполнены такого молодого порыва, проникнуты таким благородным и высоким воодушевлением, что послание «К Чаадаеву», в котором ожидание «святой вольности» сравнивается с нетерпеливостью пылкого любовника, ожидающего «минуты верного свиданья» со своей возлюбленной, прозвучало как своего рода первое объяснение в любви Родине и Свободе.

В своих сатирических песенках — «ноэлях» — ив многочисленных эпиграммах этого времени Пушкин бичевал и конкретных носителей зла: от «кочующего деспота», надевавшего на себя «лицемерную» либеральную маску, «венчанного солдата» Александра I и царского «друга и брата», «притеснителя» всей России ненавистного Аракчеева до всякого рода царских «холопов при звезде» («Сказки», 1818; «На Аракчеева», 1820; «Ты и я», 1817-1820, и др.). Не меньшей популярностью пользовались и острополитические «крылатые словечки», которые Пушкин, по свидетельству современников, «во всеуслышание» произносил в театре и других публичных местах. В этих беглых экспромтах и мгновенно, на лету возникавших эпиграммах с особой яркостью и силой сказывалась политическая настроенность Пушкина и в то же время с особенным блеском проявлялось его меткое и беспощадное остроумие — умение несколькими рифмованными строчками навеки пригвоздить противника к позорному столбу.

В своих «вольных стихах» Пушкин далеко выходил за пределы камерной, узколитературной аудитории. Их общественное и политическое значение для того времени было чрезвычайно велико. «Тогда везде ходили по рукам, переписывались и читались наизусть его «Деревня», «Ода на свободу», «Ура! в Россию скачет…» и другие мелочи в том же духе. Не было живого человека, который не знал бы его стихов»,- свидетельствует Пущин. Пушкин «наводнил Россию возмутительными стихами: вся молодежь наизусть их читает»,- злобно говорил Александр I директору лицея Энгельгардту в 1820 г. Жуковский после восстания декабристов также укорял Пушкина в том, что все «зреющее поколение» было воспитано на его «буйных, одетых прелестью поэзии, мыслях», что списки его «возмутительных для порядка и нравственности» стихов были обнаружены в бумагах каждого из «действовавших», т. е. участников восстания декабристов. Об этом же согласно показывали на следствии сами декабристы. Небывалая популярность «вольных стихов» и эпиграмм Пушкина объясняется тем, что он являлся в них выразителем прогрессивного общественного сознания, поэтически формулировал мысли, чувства и настроения передовых кругов тогдашнего русского общества.

Отчетливо сказалась в «вольных стихах» Пушкина и его творческая эволюция, отражающая смену основных литературных направлений всей предшествовавшей ему новой русской литературы. Ода «Вольность», в которой, отталкиваясь от анакреонтической «легкой поэзии», Пушкин взывает к музе высокой гражданской лирики — «грозе царей», «гордой певице» свободы, написана в стиле классицизма, но классицизма революционного, радищевского. «Деревня», начатая в духе сельской сентиментальной идиллии (первая часть стихотворения), в своей второй — социально-обличительной — части также обретает черты, подобные революционной «чувствительности» радищевского «Путешествия из Петербурга в Москву». Наконец, послание «К Чаадаеву» является ярчайшим образцом зарождающегося в последних стихотворных произведениях Радищева русского революционного романтизма.