«Хочу воспеть свободу миру…»

«Простой воспитанник природы, Так я, бывало, воспевал Мечту прекрасную свободы…» Безусловно, для каждого из нас, читавших Пушкина взахлеб или возвращавшихся к нему время от времени, есть в безбрежном океане его лирики наиболее близкие разуму и сердцу островки. Как в осколках разбитого вдребезги зеркала, отражаются в стихах поэта самые разные, но одинаково важные стороны жизни человека. Пушкин, поэтический талант которого был оценен еще в лицейские годы, без преувеличения, гениально изображал и страстную, неистовую, но чистую и по-юношески трогательную Любовь, и верную, искреннюю, без малейшей тени лукавства Дружбу, и самоотверженную, святую преданность Родине, и величие Русской Души.

Все в строках поэта обретало истинную полноту и сочность красок. Потому с уверенностью можно сказать, что «воспеть свободу» лучше, чем это сделал А. С. Пушкин, не мог никто. Дух свободы развивался в поэте с самого детства и сопровождал его сквозь все испытания и радости на протяжении недолгой жизни.

Сказки няни Арины Родионовны повествовали о бесстрашных героях, воинах Добра, побеждающих Зло. Книги из библиотеки отца, куда, будучи еще совсем юным, тайком от всех забирался Пушкин, открывали ему тайны бытия, зарождая и воспитывая в его пылкой душе то трепетное чувство, с которым отважные мореплаватели бороздили бескрайние просторы морей, — чувство любви к свободе. Лицей был поистине обителью вольнодумства, ибо здесь, благодаря лекциям профессора нравственных наук Куницына, вольнодумство осмыслялось лицеистами как нравственная категория. Уже тут в 1815 году появляется одно из самых серьезных творений — «Лицинию»: Лициний, добрый друг! Не лучше ли и нам, Смиренно поклонись Форту не и мечтам, Седого циника примером научиться?

С развратным городом не лучше ль нам проститься, Где все продажное: законы, правота, И консул, и трибун, и честь, и красота?.. Пушкин в этом стихотворении пытается не только поставить вопрос о причине падения Великой Римской империи, но задуматься о законах развития человечества вообще, об их объективности, сделать некий важный вывод. Венчают стихотворение строки: Исчезнет Рим; его покроет мрак глубокий; И путник, устремив на груды камней око, Воскликнет, в мрачное раздумье углублен: «Свободой Рим возрос, а рабством погублен». Окончание лицея и жизнь поэта в Петербурге вызвали новый свободолюбивый подъем в душе поэта. Общественно-политическая жизнь в столице в первой четверти XIX столетия била ключом.

Пушкин посещает литературный кружок «Зеленая лампа», среди завсегдатаев которого можно было увидеть будущих декабристов М. Лунина, К. Рылеева. В это же время поэт сближается с известным среди петербургской интеллигенции своими либеральными взглядами вольнодумцем П. Я. Чаадаевым: Товарищ, верь: взойдет она, Звезда пленительного счастья, Россия вспрянет ото сна, И на обломках самовластья Напишут наши имена! Чистота и благородство помыслов, идей, стремление к единению во имя великой цели — все перемешалось в этом призыве девятнадцатилетнего поэта к своему «собрату по духу». Но еще раньше свои социально-политические взгляды, отношение к самодержавию и народному рабству излагает Пушкин в бессмертной оде «Вольность»: Беги, сокройся от очей, Цитеры слабая царица!

Где ты, где ты, гроза царей, Свободы гордая певица? Приди, сорви с меня венок, Разбей изнеженную лиру… Хочу воспеть Свободу миру, На тронах поразить порок…

Нарочито явная связь всего настроения оды с произведениями Радищева — опального, запрещенного официальными властями автора — свидетельствовала о немалой дерзости молодого поэта, бросавшего литературный вызов самодержавному строю. Некоторые строки стихотворного произведения, передаваемые из уст в уста между членами тайных обществ, могли быть истолкованы не иначе как призыв к восстанию: Тираны мира! Трепещите!

А вы, мужайтесь и внемлите, Восстаньте, падшие рабы!.. Помимо смыслового подтекста, являвшего читателям четкий образ царя Александра, сила оды заключена и в прямых социальных обобщениях, где поэт, говоря о рабстве и общественных пороках, использует яркие, эмоционально окрашенные слова исключительно во множественном числе: народы, рабы, тираны, троны, цари и т. д. Но не чужды были Пушкину и иронические, а порою даже саркастические нападки на власть. В своей ноэли «Сказки» поэт высмеивает речь Александра I, произнесенную при открытии сейма Царства Польского в марте 1818 года, в которой он обещал «даровать» России конституцию: «Узнай, народ российский, Что знает целый мир: И прусский, и австрийский Я сшил себе мундир.

О радуйся, народ: я сыт, здоров и тучен; Меня газетчик прославлял; Я ел, и пил, и обещал — И делом не замуч…» Пора уснуть уж наконец, Послушавши, как царь-отец Рассказывает сказки. Ровно через год после стихотворения «К Чаадаеву», посетив Михайловское, Пушкин пишет «Деревню»: Я здесь, от суетных оков освобожденный, Учуся в Истине блаженство находить, Свободною душой Закон боготворить, Роптанью не внимать толпы непросвещенной… Образный строй стихотворения напоминает художественную мысль «Вольности»: «невежества губительный позор», «барство дикое», «рабство тощее», «тягостный ярем». Всему этому поэт противопоставляет саму красоту и естественность свободной природы: «луг, уставленный душистыми скирдами», «озер лазурные равнины», «ряд холмов и нивы полосаты».

В стихотворении «Деревня» Пушкин отводит себе как автору роль скорбного созерцателя, уже не призывающего к свержению тирана, а с тоской в сердце глядящего в подернутое тусклой пеленой будущее своей великой страны: Увижу ль, о друзья, народ неугнетенный И Рабство, падшее по манию царя, И над отечеством Свободы просвещенной Взойдет ли наконец прекрасная Заря? Ссылка поэта на юг России не сломила его свободолюбивого духа, а напротив, родила в его душе новую волну протеста. Именно в ссылке пишутся сильнейшие стихотворения «Кинжал», «К Давыдову», «Узник»: Сижу за решеткой в темнице сырой. Вскормленный в неволе орел молодой, Мой грустный товарищ, махая крылом, Кровавую пищу клюет под окном…

Не случайно мечты о свободе выражены здесь в образе молодого орла. Свобода для такой птицы — смысл жизни, суть всего бытия. Неволя — смерть.

К этому же периоду творчества Пушкина относится и элегия «К морю». Поэт наполняет строки неистовым восхищением могуществом природной стихии и вместе с тем скорбью и тоской о несбыточных свободолюбивых мечтаниях: Прощай, свободная стихия! В последний раз передомной Ты катишь волны голубые И блещешь гордою красой…

Мир опустел… Теперь куда же Меня б ты вынес, океан? Судьба земли повсюду та же: Где капля блага, там на страже Уж просвещенье иль тиран…

Известия о событии в Петербурге 14 декабря 1825 года застали поэта в Михайловском. Пушкин в тревоге за друзей, многие из которых вышли в тот день на Сенатскую площадь, бросается в столицу. Он хочет быть с ними, с героями, смело и самоотверженно выступившими против царизма, просит Жуковского, Вяземского ни в коем случае не ручаться за его, Пушкина, благонадежность перед новым царем.

Пушкин разделяет горе ссыльных декабристов, участвует в проводах их жен в Сибирь, передает с ними свои стихи: Во глубине сибирских руд Храните гордое терпенье, Не пропадет ваш скорбный труд И дум высокое стремленье… Поэт пытается всеми силами поддержать товарищей, раздуть теплящийся еще в их душах свободолюбивый огонек: Оковы тяжкие падут, Темницы рухнут — и свобода Вас примет радостно у входа, И братья меч вам отдадут. Восшествие на трон царя Николая I и реакционный период жизни государства Российского не могли не найти отражения в творчестве А. С. Пушкина. Ведь именно сейчас деспотизм, подавлявший малейшие проявления свободы, окреп как никогда ранее: полицейское государство, тотальный контроль не только за действиями, но и за помыслами подданных.

В 1828 году Пушкин пишет стихотворение «Анчар». Древо яда описывается им в торжественно-мрачных тонах: В пустыне чахлой и скупой, На почве, зноем раскаленной, Анчар, как грозный часовой, Стоит — один во всей вселенной… Так грозный тиран, величественный и жестокий, пытается отравить свободу не только внутри страны, но и за ее пределами. Поэт, рисуя столь мрачные образы, тем не менее верит сам и помогает обрести веру другим в то, что Свобода все равно восторжествует. «Свобода есть осознанная необходимость», — сказал в свое время голландский философ Бенедикт Спиноза. Пушкин своей поэзией доказал, что понятие свободы значительно шире.

Свободу можно не только осознать, ее можно и должно ощутить, проникнуться идеей свободы до самых глубин души. За свободу пленительную, желанную, свободу справедливую и нравственную можно и нужно бороться честно и благородно.