Я была тогда с моим народом: Ахматова

А. Ахматова, поэт огромного поэтического дара, возвышенного и трагического, вошла в русскую литературу прежде всего как певец любви. Однако с течением времени — времени бурь и потрясений в судьбе России — ее лирика, поначалу камерная, интимно-исповедальная, обретает высокое гражданское звучание. Уже в годы первой мировой войны в ее творчество вошли мотивы гражданственности, самопожертвования, любви к Родине.

Ахматова сразу определила для себя главное; быть вместе с Россией на всех ее путях и перепутьях. Программным в этом отношении следует считать строки:

Мне голос был. Он звал утешно, Он говорил: «Иди сюда, Оставь свой край, глухой и грешный, Оставь Россию навсегда…» Но равнодушно и спокойно Руками я замкнула слух, Чтоб этой — речью недостойной

Не осквернился скорбный дух. Блок сказал об этом стихотворении: «Ахматова права. Это недостойная речь». «Глухой и грешный» край, Россия всегда остается для поэтессы единственной обителью. Хранить верность Родине — вот главный гражданский долг. В одном из стихотворений 1922 года Ахматова пишет: «Не с теми я, кто бросил землю на растерзание врагам».

Участь изгнанника представляется ей не только недостойной, но и жалкой. Она предпочитает, оставаясь на Родине, принять вместе с ней удары судьбы и отказывается от сомнительной чести петь отступникам:

Им песен я своих не дам.

Вместе со своей страной она переживает все бедствия, выпавшие на долго России. В стихотворении, написанном к годовщине первой мировой войны, Ахматова пишет:

Мы на сто лет состарились, и это Тогда случилось в час один.

Отныне она видит свою задачу в ином: страсть и песни должны уйти из ее поэзии, так как

Ей, опустевшей, приказал Всевышний

Стать книгой грозовых вестей. О том, насколько близко воспринимает поэтесса судьбу своей Родины, о силе ее любви и самопожертвования ярче всего говорят строки стихотворения «Молитва», написанного в 1915 году:

Дай мне горькие годы недуга, Задыханъе, бессонницу, жар, Отыми и ребенка, и друга, И таинственный песенный дар…

Чтобы туча над темной Россией Стала облаком в славе лучей. «В года мытарств, во времена немыслимого быта», когда «все расхищено, предано, продано», Ахматова хранит веру в свет и тепло грядущих дней России. На протяжении всего своего творчества Ахматова освещает «страшный путь» своего поколения — поколения, вкусившего «мало меду», но много горестей. Современники ее — люди, «бесслезнее, надменнее и проще» которых в мире нет. Для них родная земля не храм, не талисман, не рай, а — «грязь на калошах» и «хруст на зубах», однако:

Ложимся в нее и становимся ею, Оттого и зовем так свободно своею.

В одной из «Северных элегий» Ахматова размышляет о своей судьбе, на которую наложило свой отпечаток беспощадное время: Меня, как реку, Суровая эпоха повернула. Ее путь отныне иной. Но она не жалеет об этом:

Я если бы оттуда посмотрела Я на свою теперешнюю жизнь, Узнала бы я зависть наконец.

Да, в ее жизни многое было пропущено, вспоминает героиня элегии, многие зрелища прошли стороной: «И занавес вздымался без меня и также падал». Но — она разделила своей поэзией, своей судьбой участь миллионов современников. И их жизнь оказалась запечатленной в ее стихах.

В 30-е годы Ахматова пишет свою знаменитую поэму «Реквием». Реквием, по определению, есть произведение траурного характера, заупокойная служба. Это выдающееся творение ахматовского гения — молитва за упокой душ тысяч невинно убиенных.

Их судьбы должны избежать забвения: вечная память жертвам террора — чтобы трагедия не могла повториться. Ахматова, разделившая судьбу многих матерей — таким было ее приобщение к бедствиям страны, — стоявших вместе с ней у тюремной стены, создает памятник великому народному горю, который

Для них соткала я Из бедных, у них же подслушанных слов.

Она, эта, по словам Жданова, «барынька, мечущаяся между будуаром и молельней», пишет о том, как

Безвинная корчилась Русь Под колесами черных «марусь».

Стихи Ахматовой в период второй мировой войны — своеобразная формула гневного, воинственного патриотизма, Цикл стихов о ленинградской блокаде, которую поэтесса пережила вместе с тысячами других жителей города, нельзя читать равнодушно. Боль пронизывает каждую строчку:

Принеси же мне горсточку чистой, Нашей невской студеной воды, И с головки твоей золотистой Я кровавые смою следы.

Однако за этой болью — неистребимая вера в победу, бесконечное мужество:

Не страшно под пулями мертвыми лечь, Не горько остаться без крова… Автор не мыслит себя вне страданий своего народа; дети блокадного Ленинграда — это и ее дети:

Щели в саду вырыты, Не горят огни. Питерские сироты, Детоньки мои!

Высокую задачу своей поэзии Ахматова видит в том, чтобы оплакивать погибших, хранить память о них: «Чтоб вас оплакивать, мне жизнь сохранена». В 1950 году она пишет:

Прошло пять лет — и залечила раны, Жестокой нанесенные войной, Страна моя…

Автор рисует картины мирной жизни, пришедшей на смену «ужасам войны», и вместе со всеми радуется силе и свободе своей страны.

Судьба не была милостива к поэтессе. Она пережила немало бед, видела смерть самых близких людей, испытала на себе силу террора:

Так много камней брошено в меня…

Долгие годы после революции она находилась на положении не то изгоя, не то заключенного:

Одна на скамье подсудимых Я скоро полвека сижу.

Но стих Ахматовой всегда был честен и мужествен. «В тот час, как рушатся миры», она не осталась спокойным созерцателем. Испытания придали мощь и силу ее стихам, помогли осознать свой гражданский долг — быть со своим народом, быть его голосом.