«Я вам расскажу о времени и о себе» или несколько слов о Маяковском

«Для веселия планета наша

Мало оборудована.

Надо

Вырвать радость

У грядущих дней.

В этой жизни

Помереть нетрудно,

Сделать жизнь —

Значительно трудней».

В. В. Маяковский

Я люблю Маяковского. Это самый мужской поэт.

Он поэт истинный. Много ли видано, чтоб о поэте писали стихи? А о нем написали, да еще женщины, да еще другой поэтической и политической веры — Ахматова и Цветаева.

Только Блоку при жизни досталась еще такая честь.

Мне кажется, потому, что Александр Александрович и Владимир Владимирович никогда не принимали никаких «поэтических» поз и всегда были беспощадно искренни. Хотя бы собратья по перу и проклинали и поносили их. Помните:

«Мне мил стихов российских жар. Есть Маяковский, есть и кроме, Но он — их главный штабс-маляр, Поет о пробках в Моссельпроме».

Задорный Есенин, по-моему, здесь неправ: Маяковский не пел о пробках, точнее, он пел не о пробках, а «о времени и о себе», человеке своего времени, без исключений.

Смотрите: страна ищет новые пути, иные, чем те, по которым она шла до сих пор. Вместе со страной в исканиях и юный Владимир — сначала в политике, потом в поэзии.

«Я, воспевающий машину и Англию, Может быть, простоВ самом обыкновенном ЕвангелииТринадцатый апостол».

Страна содрогается в муках Первой мировой войны, и Владимир Владимирович — солдат и автор поэтической «Войны и мира». Еще танцует на поле битвы под Ковно «безносая Тальони» — смерть, а прозревший народ и прозревший поэт мечтают о прекращении всемирной бойни и братстве всех наций и государств.

Страна с восторгом встречает события Февраля тысяча девятисот семнадцатого года, и чувства народа выражает именно Маяковский:

«Тебе обывательское — О будь ты проклята трижды! — И мое поэтово — О четырежды славься, благословенная!»

Февраль переходит в Октябрь, и как бы мы сейчас ни оценивали это время, оно было великим. Громадный народ огромной страны, как в прошлые века французы, искал для человечества новые исторические пути. Великое время требовало великих людей с великими чувствами и мыслями.

Страна принимает на себя обеты, как некогда апостолы новой веры. Сейчас многим странно читать или слушать, как молодые люди принимали на собраниях постановления: «Никаких браков и никакой любви до победы мировой революции». Отрекались от нынешней личной радости ради завтрашнего счастья всех.

Революция многими воспринималась как битва за завтрашнюю любовь. А пока

«и мне бы писать романсы на вас — Доходней оно и прелестней, Но я себя смирял, становясьНа горло собственной песне».

Вот тогда и шли стихи о «пробках», а на самом деле о том, «Как уберечься от холеры», «О дряни», «Приказы… по армии искусств». Да, хотелось писать о любви, о «зверье», а надо было о вшах и туберкулезе, иначе некому было бы говорить о любви. И получалось, что и «пробки» — тоже о любви, а две морковинки — драгоценный дар любви и в высшей мере поэтическое явление.

«…Если я чего написал, Если чего сказал — Тому виной — глаза-небеса, Любимой моей глаза». «…Я не люблю парижскую любовь…» «…Ты посмотри, какая в мире тишь, Ночь обложила небо звездной данью, В такие вот часы встаешь и говоришьВекам истории и мирозданью»

Чем дальше уходит от нас первая треть XX века, тем меньше мы знаем и понимаем ее, а «история, как всегда, солжет» . Тогда мы обратимся к произведениям того времени, и станет ясно, что думали и что чувствовали люди.

«Пускай за гениями безутешною вдовойПлетется слава в похоронном марше. Умри, мой стих, умри, как рядовой, Как безымянные на штурмах мерли наши».

Все войны и труды эпохи прошли через Маяковского и выразились в нем самом и в его поэзии. Он мечтал о Лаборатории человеческих воскрешений и просил воскресить его в XXX веке: «свое дожить хочу!» Лаборатории пока нет, да и будет ли она?.. Очень возможно, что бессмертие — просто псевдоним человеческой памяти.

И я люблю Маяковского за «хорошее отношение к лошадям», за то, что, брезгливый по природе, он выполнил свою долю работы по очищению человека, не требуя ни гонораров, ни славы.

«Я к вам приду…»

Мы ждем, дорогой Владим Владимыч, приходите.