Жемчужников Алексей Михайлович лирический поэт

ЖЕМЧУЖНИКОВ Алексей Михайлович лирический поэт, сатирик и юморист; родился в 1821 году, кончил курс в училище правоведения, служил в сенате и участвовал в сенатских ревизиях Орловской и Калужской губ. и таганрогского градоначальства; позже был помощником статс-секретаря государственного совета. В 1858 году вышел в отставку и жил в Калуге, Москве и за границей; последние годы живет в деревне.

Преобладающий элемент в поэзии Жемчужникова — искреннее, глубоко прочувствованное и метко выраженное негодование на общественную ложь; Жемчужников представляет крайне редкий в наше время пример истинного патриота, болезненно чувствующего действительное зло своей родины и желающего ей настоящего добра. Ходячая ложь, подменивающая патриотизм грубым национальным самомнением и шовинизмом, беспощадно обличается в сатирах Жемчужникова. В одной из них, описавши оборванного пьяницу, молящегося на церковной паперти в первый день Великого поста, поэт вспоминает о другом «греховоднике»: О, торжествующий меж нами, Покрыт и срамом и грехами, Наш современник не таков!

Он, гордо лоб закинув медный, Пред алтарем отчизны бедной Священнодействовать готов.

В другом стихотворении Жемчужников так обращается к лжепатриотам: Вы все, в ком так любовь к отечеству сильна, Любовь, которая все лучшее в нем губит,- И хочется сказать, что в наши времена Тот честный человек, кто родину не любит

В истинном патриотизме нежная любовь к родине неразлучна с жгучею ненавистью к ее действительным врагам:

О, этот вид, о, эти звуки! О, край родной, как ты мне мил! От долговременной разлуки Какие радости и муки В моей душе ты пробудил! Твоя природа так прелестна, Она так скромно-хороша!

Но нам, сынам твоим, известно, Как на твоем просторе тесно И в узах мучится руша…

Обрисовав несколькими меткими чертами виновников этих мук, наших внутренних общественных врагов, поэт заключает: И отвращения, и злобы Исполнен к ним я с давних лет; Они — «повапленные» гробы… Лишь настоящее прошло бы, А там — им будущего нет.

Несмотря на преобладание у Жемчужникова патриотической сатиры, в его поэзии много чистого лиризма. Из основных мотивов лирики особенно сильно у него чувство природы. В любви поэзия Жемчужникова отметила только момент первой встречи и скорбь последней разлуки; любовное чувство является здесь в прозрачной чистоте, без малейшей эротической примеси, которой не чужды даже любовные мотивы у Тютчева.

Вообще лирические стихотворения Жемчужникова, хотя, к сожалению, немногочисленные, так же оригинальны, как и его сатира, и займут свое неотъемлемое почетное место в русской поэзии.

Вместе с гр. А. К. Толстым и своим братом, Владимиром Михайловичем, Жемчужников был «непременным членом» при создании Кузьмы Пруткова и недавно выпустил третье издание его «Сочинений». Собственные стихотворения А. М. Жемчужникова, печатавшиеся в разных журналах, изданы отдельно в 1892 году, с портретом и автобиографическим очерком.

ПРУТКОВ — вымышленный писатель, единственное в своем роде литературное явление, лишь внешними чертами напоминающее М. de Palisse и М. Prudhomme, которые слишком элементарны и однообразны в сравнении с Прутковым. Два талантливых поэта, гр. А. К. Толстой и Алексей Михайлович Жемчужников, вместе с Владимиром Михайловичем Жемчужниковым и при некотором участии третьего брата Жемчужникова — Александра Михайловича,- создали тип важного самодовольства и самоуверенности петербургского чиновника , из тщеславия упражняющегося в разных родах литературы. Но сила Пруткова не в этом общем определении, а в той индивидуальной и законченной своеобразности, которую авторы сумели придать этому типическому лицу и воплотить в приписанных ему произведениях.

В «Полном собрании сочинений Пруткова» не все произведения в равной мере носят на себе печать его индивидуальности.

Пародии на поэтов того времени, в высшей степени удачные, не могут, однако, принадлежать Пруткову, который был бы другою личностью, если бы умел так верно замечать отрицательные стороны чужой поэзии. Хотя пародии Пруткова представлены как подражания, чтобы указать на бессознательность скрытой в них насмешки, но это не изменяет сущности дела. Сами по себе эти произведения — образцы в своем роде по меткости и тонкости.

Между довольно разнообразными пародиями Пруткова — на Шиллера, Гейне, Хомякова, И. Аксакова, Щербину, Фета, Полонского, Бенедиктова — самим Прутковым могли быть написаны разве только пародии на последнего из названных поэтов, бывшего сослуживцем Пруткова и довольно близкого к нему по характеру. К пародиям на Щербину примыкает превосходный «Спор древних греческих философов об изящном», здесь слишком много пластичности и ученых слов для директора пробирной палатки. Один из главных перлов «Полного собрания» — 17 старинных анекдотов, которые представляют мастерскую пародию на «достопримечательности», издававшиеся в XVIII веке в различных сборниках.

Конечно, сам Прутков не мог бы так художественно воспроизвести варварский язык того времени и особую смесь пошлости и нелепости в содержании таких рассказов. Для этой части прутковского творения создан особый автор — дед Пруткова, отставной премьер-майор Федот Козьмич, который под вечер жизни своей достохвально в воспоминаниях упражнялся, «уподобляяся оному древних римлян Цынцынатусу в гнетомые старостью года свои».

Зато произведение старости Пруткова-отца, оперетту «Черепослов», «умный Дмитриев» почтил такою надписью: Под снежной сединой в нем музы веселятся, И старости — увы! — печальные года

Столь нежно, дружно в нем с веселостью роднятся, Что — ax! — кабы так было завсегда!

Мистерия «Сродство мировых сил», хотя насыщена прутковским элементом, отличается, однако, излишнею для предполагаемого автора красотою стиха.

Другое мастерское творение — комедия «Фантазия» — имела свею характерную судьбу, о которой сообщается в посмертном к ней объяснении . Внесенная в театральную дирекцию, она, в виду общественного положения авторов, была разрешена к представлению, исполнена 8 января 1851 года актерами Имп. Александрийского театра в Высочайшем присутствии императора Николая Павловича и тотчас же воспрещена к повторению на сцене.

Воспрещение, рассказывает автор, было объявлено словесно во время исполнения пьесы и ранее ее окончания, при самом выходе Государя из ложи и театра. Произведения Козьмы Пруткова печатались первоначально в периодических изданиях, главным образом в «Современнике» начала 50-х и начала 60-х годов, в отделах «Ералаш» и потом «Свисток». Собрание сочинений с портретом Козьмы Пруткова, редактированное Алексеем и Владимиром Жемчужниковыми, вышло 1-м изд. в 1883 году и затем переиздавалось без перемен .