Жизнь и творчество Б Пастернака

Борис Леонидович Пастернак родился и вырос в Москве. Отец его был живописцем, мать — пианисткой. Яркость впечатлений детства и отрочества определила его умение писать с натуры, которое он позднее называл субъективно-биографическим реализмом.

В семье поэта царила творческая и деятельная атмосфера, и ничто из юношеских занятий Пастернака не пропало даром. Уже ранние стихи и проза несут свидетельства серьезного поэтического воспитания: профессиональное владение музыкальной композицией и дисциплина мысли, которые счастливо сочетались с врожденной чувствительностью» и восприимчивостью. В университетские годы у Пастернака сформировались свои взгляды и убеждения, которые помогли ему в дальнейшем стойко перенести годы войны и лишений. «Терять в жизни более необходимо, чем приобретать,- писал он,- зерно не даст всхода, если не умрет. Надо жить не уставая, смотреть вперед и питаться живыми запасами, которые совместно с памятью выбрасывает забвение». Весной 1913 года Пастернак блестяще окончил университет.

Одновременно в созданном несколькими молодыми людьми издательстве «Лирика» на совместных началах вышел альманах, в котором были напечатаны пять его стихотворений. За это лето он написал свою первую самостоятельною книгу, и к новому 1914 году она вышла в том же издании под названием «Близнец в тучах». К концу 1916 года вышла в свет вторая книга стихотворений Пастернака «Поверх барьеров». Летом 1917 года книга лирики «Сестра моя — жизнь» выдвинула Пастернака в ряды первых литературных имен своего времени.

Общий творческий подъем 1917-1918 годов дал возможность на одном дыхании написать следующую книгу стихов «Темы и вариации», но эта книга, утвердив имя поэта, обозначила для него самого внутренний душевный спад, стала объектом недовольства собой. Стихи, посвященные людям, чьи судьбы были небезразличны поэту , как и некоторые другие, написанные в то же десятилетие, Пастернак объединил с ранее изданными и составил сборник «Поверх барьеров». Итоговыми работами этого времени стали поэмы «Спекторский» и «Охранная грамота», в которых Пастернак изложил свои взгляды на внутреннее содержание искусства и его значение в истории человеческого общества.

Ранние стихотворения Пастернака сложны по форме, густо насыщены метафорами. Но уже в них чувствуется огромная свежесть восприятия, искренность и глубина, светятся первозданно чистые краски природы, звучат голоса дождей и метелей. С годами Пастернак освобождается от чрезмерной субъективности своих образов и ассоциаций. Оставаясь по-прежнему философски глубоким и напряженным, его стих обретает вес-большую прозрачность, классическую ясность.

Однако общественная замкнутость Пастернака, его интеллигентская отгороженность от мира социальных бурь в значительной мере сковывала силы поэта. Тем не менее Пастернак з^нял в русской поэзии место значительного и оригинального лирика, замечательного певца русской природы. Его ритмы, образы и метафоры влияли на творчество многих советских поэтов. Пастернак выдающийся мастер перевода.

Им переведены произведения поэтов. Грузии, трагедии Шекспира, «Фауст» Гете. С начала 30-х годов Пастернак принимал активное участие в работе Союза писателей. Радость победы в войне возрождала надежды на долгожданное обновление общества; с таким настроением Пастернак начал писать роман.((Доктор Живаго», работа над которым заняла целое десятилетие.

Но радостные предвестия свободы оказались ложными, и К. Симонов, редактор «Нового мира», отказался печатать произведение, его издание на Родине было запрещено. Прошло тридцать лет игнорирования романа, теперь он наконец издан, печатается массовыми тиражами, о которых автор не мог и мечтать. Его читают, экранизируют, о нем много говорят и пишут. Своеобразие созданной Пастернаком эпопеи о революции в том, что это не видение борьбы из стана красных, как в «Разгроме», «Чапаеве», «Школе»; не изображение стана белых, как в «Тихом Доне», «Хождениях по мукам^», фильме «Бег» и др. Это повествование частное, от лица человека, который не желает вмешиваться в братоубийственную войну; которому претит жестокость; который хочет жить с семьей, любить и быть любимым, лечить людей, писать стихи.

Герой романа Юрий Андреевич Живаго — сын разорившегося и покончившего с собой миллионера. Мать его рано умерла, а потому воспитывался он у дяди, человека свободного, лишенного предубеждений против чего бы то ни было необычного. Он отличался «дворянским чувством равенства со всеми живущими».

Окончив с блеском университет, Юрий женился на любимой девушке Тоне, дочери профессора и внучке деятельного фабриканта. Юрия увлекает любимая работа; он становится прекрасным врачом. Еще в университете его охватывает увлечение поэзией и философией. Рождается сын; все, кажется, прекрасно. Но неотвратимо в мирную, устроенную жизнь врывается война, и Юрий едет на фронт врачом.

Первая мировая война — преддверие и исток событий еще более кровавых, страшных и переломных. Героиня романа Лариса считает, что война «была виною всего, всех последующих, доныне постигающих наше поколение несчастий». Эту мысль автор подтверждает судьбой многих героев.

До окончания войны Живаго пришлось перенести много невзгод. Но при. всем том роман этот прежде всего о высокой любви, красоте и величии чувств. Описание любви Юрия и Ларисы — это гимн отношениям женщины и мужчины.

Такие строки достойны запечатления в памяти каждого. Уже несколько лет прошло после гражданской войны, а Юрий Андреевич никак не мог приспособиться к новым условиям, которые прекрасно подошли, например, его бывшему дворнику. Он не мог служить, потому что от него требовали не свежих мыслей и инициативы, а лишь «словесный гарнир к возвеличиванию революции и власть предержащих». Размышления и рассуждения ^революции в романе доказывают, что это не «праздник угнетенных», а тяжкая и кровавая полоса в истории нашей страны. История повернулась так, что В наши дни, спустя многие десятилетия, стирается из памяти сам смысл кровопролития: разделилась страна, возникло огромное русское зарубежье.

Вероятно, оно было неизбежно, иной судьбы стране не было дано. Не потому ли в день Октябрьской революции многие из умнейших людей восприняли ее восторженно, как выход из мира лжи и тунеядства, разврата и лицемерия? Тесть Живаго говорит зятю. «Помнишь ночь, когда ты принес листок с первыми декретами… это было неслыханно безоговорочно.

Эта прямолинейность покоряла. Но такие вещи живут в перво-начальной чистоте только в головах создателей, да и то только в первый день провозглашения. Иезуитство политики на другой же день выворачивает их наизнанку. Эта философия чужда мне.

Эта власть против нас. У меня не спрашивали согласия на эту ломку». Вывод, который естественно проистекает из размышлений над событиями романа, формулируется, как всегда, просто: всякая власть должна бороться за счастье людей, но счастье нельзя навязать силой.

Счастье неповторимо индивидуально, каждый человек ищет его сам, растит сам, и нет его готового. Нельзя, страшно, абсурдно ради даже самых высоких идей жертвовать человеческими жизнями, радостями, правами, которыми каждый наделен от рождения. В книге есть одна очень глубокая мысль.

Рассказывая о Стрельникове, автор пишет: «А для того чтобы делать добро, его принципиальности недоставало беспринципности сердца, которое не знает общих случаев, а только частные, и которое велико тем, что делает малое». Иначе можно понять это так: следует думать не столько о всеобщем благе, но прежде всего де-лать добро отдельным людям, как бы мало оно ни было.