Жизненная философия Гобсека

Размышляя над тем, что может сделать человека счастливым, старый ростовщик утверждает, что почвой счастья является независимость человека от внешних обстоятельств, когда не человек покоряет миру, а мир — человеку. «Мешок золота», которым владеет Гобсек, не только разрешает ему подчинить мир, он делает владение миром легким и приятным: «Одно слово, я владею миром, не утомляя себя, а мир не имеет надо мною ни наименьшей власти».

Жизненная философия Гобсека, повторяем, возникает как непоколебимая система ценностей, которую внешний мир ни одним чином не может изменить. Наоборот, создается впечатление, что сюжет произведения, отношения Гобсека с другими героями снова и снова подтверждают ее правильность и жизнеспособность. Опровергнуть эту философию, поставить ее под сомнение может лишь… сам Гобсек, и его отношение к другим героям, которых он (будто бы) не уважает и лишь использует для доведения собственной значимости.

Рассмотрения отношений Гобсека с другими героями повести посвящена отдельная статья, в которой путем текстуального анализа произведение доказано, что каждого раза эти отношения определяются не столько материальными интересами старика ростовщика, сколько его представлениями о справедливости, его стремлением восстановить эту справедливость относительно каждого из героев. В пределах «психологической реконструкции характера» главного героя повести сделаем своеобразный «психологический итог» его отношение до двух женщин (Фанни Мальва и Анастази де Ресто) и трех мужчин: графа где Трай, графа где Ресто и Дервиля.

Фанни Мальва оказала сильное приятное впечатление на старого ростовщика, который был настроен к ней довольно сурово, поскольку воображал женщину, которая подписала вексель, «хорошенькой вертихвосткой», которую нужно подвергнуть наказанию за такое отношение к жизни. Увидев же Фанни Мальву, он «с первого взгляда понял все». Он сразу же понял, что это порядочный и моральный человек, поэтому, как говорит Гобсек, он «был почти растроганный». Когда к нему появляется Дервиль, он розммыщляет, что «из нее (Фанни Мальвы) вышла бы красивая женщина, мать семьи. В конце концов, так оно и произошло: Фанни Мальва и Дервиль вступили в брак, они являются счастливой семьей — и эти люди стали счастливыми благодаря Гобсеку, его отношению к ним. Тем не менее, оба героя, можно сказать так, есть героями положительными, поэтому не удивительно, что Гобсек оказывает содействие их счастью.

В случае с Анастази де Ресто поведение Гобсека (с психологической точки зрения) осмысливается не так однозначно. Старый ростовщик видит красавицу: «Какую же прекрасную женщину я здесь увидел». Вместе с тем будуар графини убеждает его в том, что эта женщина несчастная: «Во всем была красота, лишенная гармонии, роскошь и беспорядок». Увидев Максима де Трай, любовника графини, Гобсек понял намного больше: «Я прочитал на его лице будущее графини. Этот красивый белокурый красавчик, холодный, бездушный картежник, разорит себя, разорит ее, разорит ее мужа, разорит детей, проиграет их наследство да и в других салонах наделает больше опустошений, чем целая гаубичная батарея во вражеском полку». Поведение графини, которая приносит к нему ценные бриллианты, убеждает нас в «точности диагноза», который ставит Гобсек, а вот поведение старика ростовщика кажется странным и нуждается в осмыслении.

Если бы ему требовались нужны деньги, Гобсек дрлжен бы всесторонне помогать графине и Максиму де Трай растранжиривать деньги графа де Ресто. Для того, чтобы все имущество графа оказалось у Гобсека, последнему нужно было лишь дождаться его смерти и не мешать расточительству графини. На первый взгляд, старый ростовщик решил не ждать, а воспользоваться обстоятельствами и захватить имущество сразу же после смерти графа де Ресто, обездолить его детей, сделать его вдову попрошайкой. Это привело к тому, что она стала не нужна Максиму де Трай, посвятив свою жизнь воспитанию детей: «Наиболее суровому судье невольно пришлось бы признать, что графиня перенята материнской любовью… графиня, убедившись в подлости Максима де Трай, кровавыми слезами заслужила прощение свои бывшие грехи».

Суровое наказание, которое она получила от жизни благодаря Гобсеку, фактически спасло эту несчастную женщину, возвратило ее к детям, к их воспитанию. Можно ли было иначе спасти ее от негодяя? А к «моральному спасению» со временем, после смерти Гобсека, прибавляется материальный: старый ростовщик выполнил свои обязательства перед графом де Ресто, хотя юридических оснований для этого не существовало, поскольку графиня собственноручно сожгла соответствующие документы…

Итак, вместо наказания Гобсек спас Анастази де Ресто. Можно ли было бы считать такое поведение умным, если бы его интересовали лишь деньги? Способен ли на такое поведение » человек-автомат», который наслаждалась своим красноречием и своим всевластием тогда, и излагал собственную жизненную философию Дервилю?

Можно сделать предыдущий итог: отношение Гобсека к женским персонажам повести свидетельствует о том, что для него главным в отношениях с ними есть не деньги, а возможность с помощью денег узнать этих людей. В случае необходимости — вмешаться в их жизнь не с целью «наказания», а с целью помощи каждому из них. Даже тогда, когда «помощь от Гобсека» была очень мучительной (Анастази де Ресто), она срабатывает и приводит к надлежащему, как по мнению старика ростовщика, результату.

Граф Максим де Трай не вызывает никаких симпатий ни у Гобсека, ни у автора произведения, ни у читателей. В моральном плане это очень непривлекательно, если не сказать больше. Но же для Гобсека именно Максим де Трай есть очень желательным клиентом! Относительно своих отношений из Гобсеком граф высказывается очень точно и остроумно: «Вы делаете из меня губку, пусть вам черт! Принуждаете меня вбирать у себя деньги светского общества, а в затруднительное для меня мгновение, как губку, выжимаете».

Максим де Трай — это настоящий виртуоз, когда нужно заставить женщину отдать ему деньги, это признано всеми. Но же эти деньги рано или поздно оказываются именно у Гобсека! Если бы шло лишь об «золоте» и «власти золота», разве целесообразно было бы Гобсеку издеваться над таким клиентом, жестоко обижать его, унижать его в глазах влюбленной женщины? Наоборот, если бы он заботился лишь о собственных прибылях, ростовщику нужно было бы сделать так, чтобы эта «золотая губка» была заинтересована в поддержании их деловых отношений. С, скажем так, «деловой» точки зрения суровое отношение Гобсека к источнику своих (немалых!) прибылей есть нецелесообразным, неправильным, вместе с тем или не заслуживает Максим де Трай наказание? Подвергнуть наказанию его может лишь тот, кто имеет над ним власть, таких людей, похоже, очень немного, и Гобсек — один из них. Конечно, он чудесно понимает, что «исправить» Максима де Трай невозможно, впрочем, вопреки собственным, как сейчас говорят, бизнес интересам, с изысканной жестокостью наказывает мерзавца. Почему он это делает?

Очевидно, что представление Гобсека о справедливости требуют того, чтобы он подверг наказанию Максима де Трай. Это не минутное порывание, а сознательный выбор, который будто бы противоречит жизненной философии старика ростовщика, но самое такое отношение к мерзавцам восстанавливает, хотя бы частично, справедливость?

К графу де Ресто, как на первый взгляд, Гобсек также относится с большим презрением. Он откровенно издевается над ним, когда речь идет о продаже бриллиантов, а после того, когда граф идет, старый ростовщик утверждает: «- По-моему, он дурак, как все ваши честные люди, — пренебрежительно сказал Гобсек, когда граф пошел». Впрочем, такое отношение к графу де Ресто не мешает Гобсеку предложить этому человеку помощь, и, наверное, именно эта помощь есть единым, что может хотя бы каким-то чином успокоить мужчины, которого предала жена и который умирает через эту измену. Предложение Гобсека сохранить деньги графа для его детей — единое, что может помочь этому мужчине выдержать жестокий удар судьбы.

Комбинация, вследствие которой Гобсек становится формальным властителем имущества и денег графа де Ресто, рассчитанна на то, что в свое время деть графа получат все это назад. Тем не менее, напомним, Анастази де Ресто уничтожила документы, которые бы заставляли Гобсека сделать это, поэтому старый ростовщик стал полноправным властителем незаурядных денег и имущества.

Дервиль рассказывает виконтессе де Гранлье, что после смерти Гобсека она имеет «изменить свою мысль о богатстве графа де Ресто»: «Но прежде всего знайте, что на основании неопровержимых документов граф Эрнест де Ресто в скором времени будет владеть достатком, который даст возможность ему вступить в брак с мадемуазель Камиллой да еще и выделить значительный капитал своей матери, графине де Ресто, брату и приданое сестре». Целиком понятно, что эти «неопровержимые документы» — это завещание умершего Гобсека, соответственно, старый ростовщик не только не присвоил себе достаток графа де Ресто, он сделал так, что он значительно увеличился, — безупречно честно выполнил свои обязательства.