Аксинья тип настоящей русской женщины

Это тип настоящей русской женщины, умеющей по настоящему любить, подчинившей любви всю свою жизнь. Любовь Аксиньи к Григорию — это протест против горькой доли. «За всю жизнь за горькую отлюблю!… А там хучь убейте! Мой Гришка! Мой!» — в каком-то исступлении кричит она Пантелею Прокофьевичу.

Роман между Аксиньей и Григорием Мелеховым начат просто и прямо. Зашел Григорий к соседям: «В кухне на разостланной полости спит Степан, под мышкой у него голова жены. В поредевшей темноте Григорий видит взбитую выше колен Аксиньину рубаху, березове-белые, бесстыдно раскинутые ноги. Он секунду смотрит, чувствуя, как сохнет во рту, и в чугунном звоне пухнет голова»117. Аксинья просыпается: «Осталось на подушке пятнышко уроненой во сне слюны; крепок зоревый бабий сон».

Все начато с самого простого. Аксинья описывается Шолоховым без всякой поэтизации. При второй встрече — «Ясно вылегла под рубахой продольная ложбинка на спине. Григорий видел бурые круги слинявшей под мышками от пота рубахи».119 После такого введения героини в роман рассказывается ее предыстория. Автор ничего не утаивает из жизни Аксиньи: ни то, что ее, шестнадцатилетнюю, изнасиловал пьяный отец, ни того, что потом бил муж. Молодость ее была смята надругательством отца и истязаниями мужа. Любовь для героини — это своеобразный выход из беспросветного прошлого, вот почему вся отдается своему чувству: «…Не лазоревым алым цветом, а собачьей бесилой, дурнопьяном придорожным цветет поздняя бабья любовь.

С лугового покоса переродилась Аксинья. Будто кто отметину сделал на ее лице, тавро выжег. Бабы при встрече с ней ехидно ощерялись, качали головами вслед, девки завидовали, а она гордо высоко несла свою счастливую, но срамную голову».

Аксинья чувственно любит Григория, и в первой книге отношения между ними описываются очень сурово: «Он упорно, бугаиной настойчивостью ее обхаживал. И это-то упорство и было страшно Аксинье». Сближение их дано по-звериному: «Рывком кинул ее Григорий на руки — так кидает волк к себе на хребтину зарезанную овцу». Утолив свое звериное желание, Григорий легко отказывается от этой женщины, оскорбляя ее при этом похабной пословицей: «Сучка не захочет — кобель не вскочит». Но не само оскорбление важно — важно его равнодушие.

Аксинья же, своенравная и безоглядная в своей страсти, готова на все, даже на убийство мужа. Григорий начинает: «Надумал я, давай с тобой прикончим…» Аксинья додумывает про себя страшные слова: «…прикончим Степана, — но «он досадливо облизнул губы…» — и добавляет «прикончим эту историю. А?»

История не приканчивается, хотя главный герой сосватан ненравящейся, но привлекательной и хорошей женщиной. Он любит Аксинью. Для него она пахнет не только знакомым запахом пота, но и цветком-дурнопьяном, запахом зимнего ветра и свежего степного сена. «На губах Григория остается волнующий запах ее губ, пахнущих то ли зимним ветром, то ли далеким, неуловимым запахом степного, вспрыснутого майским дождем сена…» Все это предает свежесть, здоровье, чистоту героини. Но писатель также подчеркивает ее «порочную и манящую красоту», ее губы «бесстыдно жадные, пухловатые», глаза вспыхивающие «балованным отчаянным огоньком», улыбку.

Когда Аксинья узнает о решении Мелехов уйти из хутора и жить вместе с ней, «на губах ее, скрытая от глаз Григория, дрожала радостная, налитая сбывшимся счастьем улыбка».

В ее улыбке отражаются самые противоречивые чувства. Так, например, давняя боль и тоска, удивление и нежность отразились в улыбке Аксиньи, когда она после долгой разлуки встретила Григория на берегу Дона, у пристани: «Она улыбнулась такой жалкой, растерянной улыбкой, так не приставшей ее гордому лицу, что у Григория жалостью и любовью дрогнуло сердце…»

Чуткость, поэтичность натуры ее сказываются иногда в улыбке: «Проглянувший сквозь туман клочек чистого неба ослепил ее холодной синевой; запах прелой соломы и оттаявшего чернозема был так знаком и приятен, что Аксинья глубоко вздохнула и улыбнулась краешками губ».

Шолохов не один раз говорит о своей героине, что она — гордая. У нее «гордое лицо», презирая сплетни, она «гордо и высоко несла свою счастливую, но срамную голову»129. После ссоры с Мелеховым она не здоровается с ним, «с сатанинской гордостью, раздувая ноздри, проходила мимо…»Несколько раз повторенное определение «гордая» служит для выделения одной из самых главных черт характера героини. Но Аксинья не гордится своей яркой, волнующей красотой, гордость ее проявляется в отстаивании своего человеческого достоинства. Оно определяет правдивость, искренность и прямоту Аксиньи. «Ну люб мне Гришка, — с вызовом говорит она Пантелею Прокофьевичу. — Ну? Вдаришь, что ль?… Мужу пропишешь?… Пиши хуть наказному атаману, а Гришка мой!» Вернувшемуся из лагеря мужу со страхом и тоской прямо и открыто говорит: «Не таюсь — грех на мен. Бей, Степан!»

Аксинья не может солгать, извернуться, обмануть, как может это сделать Дарья. Лицемерие ей противно. Когда Наталья пришла ней поговорить о Григорие, который по слухам встречался с соседкой, Аксинья пытается отклониться от ответа. Но достаточно было Наталье упрекнуть ее, как Астахова, вспыхнув, гордо и резко подтверждает предположения обманутой жены.