«Его стихов пленительная сладость»

Я музу юную, бывало, Встречал в подлунной стороне, И вдохновение слетало С небес, незваное ко мне. В. А. Жуковский

Василий Андреевич Жуковский сделал очень многое для развития русской литературы. Будучи превосходным переводчиком, он познакомил русскую публику с античной, западноевропейской и восточной поэзией. С Жуковского начинается история русского романтизма — нового направления в литературе начала XIX века. «Без Жуковского, — писал В. Г. Белинский, — Пушкин был бы невозможен и не был бы понят». «Родитель на Руси романтизма», как называл себя сам поэт, обогатил русскую поэзию глубоко нравственным, истинно человеческим содержанием.

Весь видимый мир в поэзии Жуковского предстал пропущенным сквозь сердце и душу поэта. Любое переживание в его стихах приобретало задушевность и трогательность. «Жизнь и поэзия — одно», — утверждал Жуковский и учил читателя находить поэзию во всем: в истории, в старинных поверьях и легендах, в природе, в любви, в самом течении и изменении жизни.

Любовью моя осветилась душа, И жизнь в красоте мне предстала, —

Говорит герой поэмы «Теон и Эсхин». Возможно, именно любовь ко всему, о чем пишет поэт, делает его стихи «пленительными» для читателя. В стихах Жуковского «небеса и воды ясны и песни птичек сладкогласны»: «Зелень нивы, рощи лепет, в небе жаворонка трепет» — все дышит спокойствием, радостью жизни. В ранней элегии «Вечер» автор передает покой природы, замирающей в вечерней тишине.

При свете луны поэту вспоминается друзей «священный круг», «песни пламенны и музам и свободе». «Лишенный спутников, влача сомнений груз», герой чувствует свое одиночество. Но таинственный мир природы убеждает его в очаровании реальной жизни. И, приветствуя восход солнца, поэт «поет светила возрожденье». Восход солнца отодвигает таинственный и неверный свет луны, как отодвигаются грубые мысли о возможности смерти.

Не потому, что можно ее избежать, а потому, что смерть уже воспринимается как подчинение всеобщему закону угасания. Как лучи солнца тают в вечернем сумраке, так и человек угасает, но остается жить в воспоминаниях. В элегиях Жуковского, как бы грустны они ни были, всегда есть место светлому лучу — мудрому утешению, пониманию.

Мы любим Жуковского и за его прекрасные баллады с яркими событиями, запоминающимися характерами. В балладе «Перчатка» рыцарю Делоржу посвящено гораздо меньше строк, чем описанию зверинца короля Франциска. Но запоминается именно он, дерзкий, смелый, не требующий награды от своей лицемерной и бездушной красавицы за спасенную с большим риском для жизни перчатку.

Как пушкинская Татьяна, которая «тайну прелесть находила и в самом ужасе», мы любим и «Лесного царя» в переводе Жуковского, и «Светлану», донесшую до нашего времени «минувших дней очарованье», с их обрядами, суевериями, тайнами гаданий и сновидений.

Стихи Жуковского привлекают своей музыкальностью, романтическим настроением. Некоторые из них стали известными романсами:

Минувших дней очарованье, Зачем опять воскресло ты? Кто разбудил воспоминаньеИ замолчавшие мечты?..

Очарованию стихов Жуковского Пушкин предсказал долгую жизнь: «Его стихов пленительная сладость пройдет веков завистливую даль». Они и сегодня влекут нас своей задушевной прелестью, стремлением к совершенству и красоте, яркими образами, чистым и «сладким» звучанием.