Мое любимое стихотворение С. А. Есенина

Это серьезный разговор, мама. За ним стоит вся наша с тобой жизнь до этого дня. Нам не всегда было легко вместе, иногда мы были так отчаянно несовместимы под одной крышей, мы, так неразрывно совместимые тогда, когда у меня еще не было пола и имени.

Зачем я затеваю этот разговор? Я думаю о том дне, когда мой сын или дочь будут стоять на моем месте, и я, вольно или невольно, передам эту эстафету разлада или единства, которыми пропитана моя душа. Мы передаем эту эстафету самым родным людям, с которыми связаны кровными узами. Как же важно не нарушить, не разрушить этой связи, потому что слаб без нее и отдельный человек, и все мы, вместе взятые.

Родня, родные, род, народ… Нет, не отделить одно от другого, и дай Бог не разорвать нам этих уз. Я появилась на свет на белорусской земле. И ты всегда учила меня ощущать себя белоруской, маленькой славянкой, любить свою Родину с ее голубоглазыми озерами, золотыми пшеничными полями, светлыми березовыми рощами. Я помню каждый твой урок, мама.

Но ты же знаешь, как я люблю поэзию. И любимым моим поэтом является Есенин. Давай, мама, посмотрим, что нам скажет о любви к Родине наш уважаемый и любимый С. А. Есенин. …Одно из замечательных его стихотворений «Гой ты, Русь, моя родная» Ты слышишь, мама, с первой строки создается образ Родины. В этом стихотворении, как и в других ранних стихах Есенина — один центральный образ — Голубая Русь.

И, мне кажется, автор не ставит перед собой задачи изображения противоречий русской предреволюционной деревни. Не правда ли, этот образ романтический, и он прекрасен. Такое мощное обращение «Русь, моя родная» вместе с междометием «гой», старинным, просторечным.

Так ведь и у нас говорят, даже в песне поется «гой, гой, горад за гарой». Междометие разудалое, возвышенное, экспрессивное. И сколько в нем любви, гордости за свою Русь, за ее необъятные просторы!

Словесная живопись. Эпитет поэта красочен. Он озаряет предметы и явления, вскрывая в них новые грани, вызывая новые неожиданные ассоциации. Есенин залил голубизной свои рязанские пейзажи, и именно по ним мы узнаем его руку.

В цветовой гамме преобладает синий цвет, поэтому «синь сосет глаза». «Кроткий Спас» и «рать святая», может, не вызывает таких образных представлений, но «синь сосет глаза»- это мы чувствуем так же сильно, как и последние строчки: «Не надо рая, дайте родину мою». Каждое слово поэта — это целая картина. Какие простые слова, вытекающие из народного говора , создающие ощущение кровной связи с природой, с родным краем, с той любовью, которая впитывается с молоком матери.

Именно эти слова органично наполняются белорусскими пейзажами: голубыми реками, синими озерами, золотыми полями… В родных местах Есенина мы узнаем свои родные места. Не правда ли, мама, в нашей деревне литвянцы «как богомольцы» любуются окрестными полями, освещают яблоки и мед на Спас, и есть у нас такие же «низенькие околицы», от вида которых сжимается сердце: не пропала бы наша деревня. Но почему у Есенина у «низеньких околиц» «звонко чахнут тополя»? Этот оксюморон заставляет лирического героя Есенина не унывать, любить родину такой, какая она есть.

И взгляду открывается величавая краса: он «бежит по мятой стежке на приволь зеленых лех». Почему мятой? Какую нагрузку несет этот эпитет? Значит, хорошо знакомой, родной, проторенной… Не правда ли, мама, романтический образ?

Еще больше он подчеркивается звоном девичьего смеха. И не зря здесь сравнение смеха с сережками. Игривость, задорность, бодрость, молодость…

Как лирично слово мастера-поэта, как напевно! Как тонко и удивительно красиво оркестрована мелодия всего стихотворения! Кажется, что смысл речи передается не словами, а непонятным образом возникает из поэтической мелодии звуков.

Музыкальное звучание стиха построено на ассонансах [a], [и], [o] и аллитерациях [p], [p’], [з], [з’], [м], [л]. Моя Беларусь — поющая, а мы, белорусы, не можем не быть чуткими к музыке, к поэзии. Вот поэтому мы так высоко чтим слово, рожденное в сердце истинного художника. Сергей Есенин, как песня, как неувядаемой красоты цветы, живет во всех уголках Белоруссии, и в моей деревне тоже. Кажется, что в стихотворении границы каждой строки ширятся.

Возникают новые образы, новые краски, новые картины. Они заставляют всматриваться в четверостишия, которые безбрежны, как душа. Душа безбрежна, как «приволье зеленых лех».

И все стремится к земным истокам. И никогда не забыть этих мест, ни на что их не променять. Позиция поэта ясна.

Уверенное «скажу» в последнем четверостишии, резкое отрицание «не надо рая», теплое «дайте родину мою» и точка в конце — это горячая любовь, гордость за родные места, неразрывная связь с судьбой родной земли. Как учит нас наш русский собрат! Учит всегда и во всем быть искренним, чистым и естественным, учит быть самим собой.

У русского и белорусского народов есть свои традиции, свой родной язык, своя культура. Но есть культура всеобщая, которая объединяет все народы — это культура искренности. И в этом Есенин несравним ни с кем. Спасибо тебе, мама, что я могу ощущать себя белоруской.

Спасибо тебе, что С. А. Есенин в нашем доме стал любимым поэтом.