Мы выбираем жизнь (Слушается дело о СПИДе)

Актовый зал. Занавес закрыт. В зале гаснет свет. Луч прожектора освещает правый угол сцены, где стоит ведущий. Ведущий:
Этот сказ мы о СПИДе Сейчас поведем, Вам в стихах и в картинках Расскажем о нем. Вы узнаете все. Все об этой беде. СПИД не спит!!! СПИД спешит.

Он вокруг, Он везде!!! Очень много о СПИДе Вещает людей. Версий много, И новая — прежней страшней. Говорят то, что СПИД — Месть инопланетян, Что его изобрел африканский шаман. Мы читаем, что СПИД — Часть военных доктрин, Но откуда тот СПИД — Знает дьявол один. Мир боялся холеры, Мир боялся чумы, Черной оспы, проказы И прочей беды.

Чумой XX века считается СПИД. И понятно без слов.

Что природа нам мстит. Мы забыли о боге, О любви, о добре. Мы увязли в пороках Погрязли в грехе. Л. Сагайда Звучит торжественная музыка (Бах). Ведущий уходит. Открывается занавес. Полутьма. На сцене декорации, напоминающие зал судебного заседания. По обе стороны сцены — две скамьи: скамья обвиняемых и скамья жертв. Посередине сцены — трибуна. На скамье подсудимых рассаживаются подсудимые: «Казанова», «Распутница», «Нерадивый лекарь». Все они в Черных накидках. На скамье жертв размещаются «Любовь», «Детство», «Жизнь». Все они одеты в светлые одежды. В зрительном зале перед одним из кресел первого ряда стоит стол, за который садится адвокат. На нем светлая одежда. Голос
(из-за кулис): Встать!

Суд идет! Все встают. Входит Судья, становится за трибуну. Все садятся. Луч прожектора обращен на судью. Судья:
Дамы и господа! Вы присутствуете на открытом судебном процессе века!

Слушается дело о СПИДе. На скамье обвиняемых: — Казанова (его освещает луч прожектора), — Распутница (луч обращен на нее), — Нерадивый лекарь (луч света поворачивается в его сторону). Жертвы СПИДа: — Любовь (луч прожектора обращен к девушке в длинном красном платье с венком живых цветов на голове), — Детство (теперь в луче света девочка в пышном платьице розового цвета с бантиками в волосах и воздушным шариком в руке), — Жизнь (прожектор освещает девушку в длинном голубом платье, в руках у нее зеленая веточка). Первым дает ответ за содеянное обвиняемый Казанова.

Клянетесь ли вы говорить правду? Прожектор освещает поднявшегося со скамьи Казанову. Он резко сбрасывает с себя темную накидку, под которой костюм щеголя. Казанова:
Клянусь говорить правду, только правду и ничего, кроме правды. Царит в моем сердце синдром Казановы, И я ненасытен, как бык племенной, Грешу без разбора я снова и снова, Сроднясь во грехе с самим Сатаной! Ох уж эти Наташи и Нины!

Узнал как-то я от подлюг-лекарей, Что с чертовым СПИДом в родне я отныне, Вот чем чреват ветрогон-адюльтер. И, значит, мне жить лишь без года неделю, Что в рамках земных — всего ничего.

От мысли такой я буквально зверею И впору мне выть вдохновенно и зло. Ответьте: зачем, для кого, почему Так адски красивы Татьяны и Ольги! И кто же из этих ничтожных блудниц Наделил меня дьявольской хворью?

Что мне, выходит, черед подыхать?! Мол, с любви теперь взятки все гладки. Нет уж, дудки! Коль мое дело швах. Поиграю немного в гестапо, порезвлюсь На чужих черепах! Эй, красотки! Сюда поскорей!

Я бог разврата, Эйнштейн по части секса, Постельных рандеву я чародей! Будь ты голубоглаза, черноока Крестьянка ли, кузина королю Любую полюблю в мгновенье ока И СПИДом я любую наделю. Казанова садится на место, накидывает на себя черный плащ. Луч света обращен к Судье. Судья:
Со словами обвинения выступает Любовь.

Прожектор освещает Любовь, она поднимается со скамьи. Любовь:
Любите настоящую любовь, Она достойна преклоненья. Пусть радость причинила или боль, Пусть принесла усладу или бой, За ней, за настоящей, не любой, За ней одной начало поколенья. Она восходит светлыми людьми, Что радость мира принесли к нам. Я верю: лишь зачатые в любви Способны передать любовь потомкам. О, вечная династия сердец, Воистину любимых и любивших, Тебе и смерть любая не конец, Ты неизбывна, ты неистребима.

Твои герои гибли от свинца, Но вслушайтесь в кромешной глуби Стучат, стучат горячие сердца И не остынут, потому что любят. И если цвет у неба голубой И вы другого видеть не хотите, В мольбах, слезах, в обиде, В черством быте… Любите настоящую любовь! Любовь садится на место. Судья:
Ответ дает Распутница. Клянетесь ли вы говорить правду? Луч прожектора выхватывает из полутьмы Распутницу. Она сбрасывает с себя плащ, под которым вызывающая одежда. Распутница:
Клянусь говорить правду, только правду и ничего, кроме правды. Скажу вам — под беспечной чредой зодиака Лишь в сексе зарыта блаженства собака, Все прочее — пыль, чепуха, небылица…

Секс — вот Вселенной безбрежной столица! Амурные грезы, тайфуны страстей Пенят мне кровь в эйфории ночей. И пусть кричит сегодня медицина, Что, дескать, СПИД сегодня правит бал. Но и от СПИДа лучшая вакцина — Неистовой любви девятый вал. Долой узлы семейного аркана, Долой детей сопливых рать. Я знаю, от СПИДа умру я рано, Поэтому не буду ни сына, ни дочь рожать. Поет песню А. Пугачевой «Малолетка». Закончив петь, опять надевает черный плащ и садится на скамью подсудимых. Луч света опять обращен к Судье. Судья:
Со словами обвинения выступает нерожденное Детство.

Луч света поворачивается к Детству. Детство поднимается. Детство:
Я так беззаветно тебя любила, Я будущее свое по тебе равняла.

Я частью тебя была, милая мама. Я ближе тебя никого не знала. Но ты в моей жизни не видела клада, Любовь младенца пропала даром.

Тебе от меня ничего не надо, Убил меня доктор одним ударом. Ну что ж, твоя жизнь для меня дороже, И я, неродившаяся, умираю. Не стала я счастьем твоим, ну что же…

Я все же люблю тебя, мама родная. Луч света обращен на Судью. Судья:
Ответ держит Нерадивый лекарь. Клянетесь ли вы говорить правду? Свет прожектора освещает Нерадивого лекаря. Тот поднимается, снимает плащ, под которым небрежного вида медицинский халат. Лекарь:
Клянусь говорить правду, только правду и ничего, кроме правды. Опять освещен Судья. Далее свет поочередно направляется на говорящих. Судья:
Вы давали клятву Гиппократа? Лекарь:
Да.

Судья:
Не предавали вы больных? Лекарь:
Предавал.

Судья:
Когда? И как? Лекарь:
13-го, в пятницу, поддавшись дьявольскому искушению заработать, в спешке забыл простерилизовать шприцы. В результате инфицировал ВИЧ не один десяток больных. Нерадивый лекарь надевает темный плащ и садится на место. Луч освещает Адвоката в зале, который бьет в гонг, давая понять, что он просит слово. Луч света перемещается на Судью. Судья:
Слово берет защита. Адвокат поднимается на сцену, свет — в его сторону. Адвокат:
Снисходительные к себе, Мы к другим беспощадны слишком.

К неудачливой их судьбе, Их ошибкам, словам, страстишкам. Нам бы помнить, Вздымая меч на другого С завидным рвеньем: Даже спичка за право жечь Платит полным самосожженьем. Грешник каждый — жизни не рад. За разгул, бесшабашность и лень Они заживо спустятся в ад, Только там их ждет искупленье. Луч света освещает Прокурора, который бьет в гонг. Судья:
Слово обвинителю. Прокурор:
Виновны!..

Первый виновен — убил любовь!.. Вторая повинна в смерти детей!.. Третий повинен в смерти невинных людей!.. Наивным мыслям подвержены люди, Их сердце стрелой сатанинской пробито, И ветер страстей будоражит желанья, Их злодеяньям — нет оправданья! Луч обращен на Судью. Судья:
Со словами обвинения выступает Жизнь. Свет обращен на Жизнь. Жизнь:
Яркий свет Вифлеемской звезды Среди мрака должны увидеть мы.

Знайте, свет тот в мир добро принесет, От беды планету спасет! И наступит пусть мир и покой, Если следовать мысли простой — Стать добрее, честнее, сильнее. Мы выбираем жизнь!!! И это всего важнее! Жизнь прекрасна, мы хотим любить, Верить в честность, добро творить.

Я заявляю на весь белый свет: Жизни — да! Смерти — нет!

Сегодня третье тысячелетье. Жизнь новую, светлую, чистую, Друзья, давайте встретим! Луч света освещает Судью. Судья:
Век двадцать первый сурово хмурит брони, Мы дети века, стыд нам и позор: Мы никогда так много лжи и крови Не проливали в мире до сих пор Век двадцать первый устало щурит веки, Мы дети века — честь нам и хвала:; Быть может, никогда, как в нашем веке, Мир не боролся против лжи и зла.

Торжественная музыка (Бах). Занавес закрывается. Перед занавесом остаются Любовь, Детство и Жизнь, взявшись за руки.