Проблемы, затронутые Грибоедовым в контексте образа Чацкого

Комедия «Горе от ума» была написана в 1823 году Грибоедовым и имела уже тогда огромный успех в читательских кругах не только Москвы, но и всей России. При жизни автора «Горе от ума» не была опубликовано, зато многократно переписывалась и, переходя от одного читателя к другому, стало известно как яркое, неординарное литературное произведение.

Проблемы, затронутые Грибоедовым в этой комедии, просты и в то же время очень многогранны, поэтому нельзя рассматривать каждую из них отдельно, оставляя при этом где-то в стороне остальные, связанные с ней не только логически, но и духовно.

Мне кажется, что проблема мнимого и подлинного безумия Чацкого наиболее тесно связана с другими проблемами, освещенными в «Горе от ума», так как в ней перекликаются и трагедия непонимания и неприятия человека обществом, и острота борьбы человека с самим собой.

Читая пьесу Грибоедова, я думаю, что А. А. Чацкий раньше был близким другом дома Фамусова, с детства дружил с Софьей, а позже влюбился в нее. Чацкого, как и многих представителей того же фамусовского общества, тянуло в Европу, чтобы собственными глазами увидеть жизнь людей в иных странах и сравнить российское общество с западноевропейским. Подчиняясь зову сердца, Чацкий отправился за границу, где и провел целых три года. Вернувшись в дом, где он вырос, он надеялся окунуться снова в уют отеческого тепла, предаваясь воспоминаниям о детстве и прежней симпатии к нему со стороны Софьи: «Согреют, оживят, мне отдохнуть дадут воспоминания об том, что невозвратно!». Однако Чацкий уже не тот, что был прежде.

Он заметно повзрослел и не может взглянуть теперь на всех и все глазами того юноши, что покинул однажды этот дом. Уже тогда зародилась в нем какая-то чуждая всему фамусовскому обществу жизненная искра: «Кто так чувствителен, и весел, и остер, как Александр Андреевич Чацкий!». Вскоре Чацкий понимает, что лишь воспоминание о «дыме отечества» ему приятно, что в действительности все есть и будет в фамусовском обществе неизменным и что атмосфера, царящая в нем, начинает нестерпимо его угнетать.

Сопротивляясь изо всех сил всему безжизненному и рутинному, Чацкий навлекает на себя лишь гнев и негодование общества, которому гораздо легче признать его сумасшедшим, чем принять свою духовную несостоятельность и незащищенность в тяжелой борьбе нравственных идеалов и морали двух поколений. Так рождается слух о сумасшествии Чацкого в глазах представителей фамусовского общества. Ведь каждый из них понимает, что Чацкий вовсе не лишен здравого рассудка, однако его непохожесть на них, его живой, критический склад ума, дает «право» думать о нем, как о сумасшедшем.

Чацкий любит людей и очень болезненно воспринимает их проблемы, тогда как всеми это воспринимается как амбиции и гонор. В действительности же подобная желчь Чацкого, негодование вызваны исключительно его неравнодушием, подлинной симпатией ко многим из фамусовского общества. Чацкий говорит:

«Послушайте, ужели слова мои все колки

И клонятся к чьему-нибудь вреду

Но если так: ум с сердцем не в ладу».

Чацкий разочарован и разочаровывается с каждым шагом «приближения» к обществу все больше и больше. Не значит ли это, что он верит в это самое общество, которое отвергло егоВедь если человек чувствует боль разочарования, значит, он верит во что-то, чего-то ждет и на что-то надеется. Наверное, истинное безумие Чацкого состоит в том, что он, понимая то, что фамусовское общество есть и будет неизменно и что он всегда будет отвергнут им, все еще продолжает бороться, стремиться объяснить всем и каждому, что есть на свете и другие идеалы, более чистые, более возвышенные, ради которых стоит жить.

Чацкий ищет решение всех проблем одновременно и не находит ни малейшей возможности что-либо изменить или исправить. Он осознает несбыточность своих мечтаний и надежд, но продолжает, как истинный революционер морали и принципов, бороться за их осуществление, превращаясь все более и более в безумца в глазах представителей фамусовского общества.

Итак, истинное и мнимое безумие Чацкого переплетаются. С одной стороны он ищет понимания в представителях фамусовского общества, а с другой стороны он прекрасно осознает, что это невозможно. Чацкий обижен на фамусовское общество, но сам он не понимает, что и оно обижено на него. Можно предположить, что бескомпромиссность Чацкого не позволяет ему найти тот «контакт» с Софьей, Фамусовым и другими, в котором он заинтересован.

Это создает ему целую гамму переживаний, однако иного пути к поиску понимания он не видит, возможно, в этом также состоит его истинное безумие.

Стремление Чацкого — служить отечеству, «делу, а не людям». Он ненавидит все прошлое, в том числе рабское преклонение перед всем иностранным, угодничество, низкопоклонство. И что же видит он вокруг.

Массу людей, которые ищут лишь чинов, крестов, «денег, чтоб пожить», не любви, а выгодной женитьбы. Их идеал — «умеренность и аккуратность», их мечта — «забрать все книги бы да сжечь». Итак, в центре комедии — конфликт между «одним здравомыслящим человеком» и консервативным большинством.

Как и всегда в драматическом произведении, суть характера главного героя раскрывается прежде всего в сюжете. Грибоедов, верный жизненной правде, показал тяжкую участь молодого прогрессивного человека в этом обществе.

Окружение мстит Чацкому за правду, которая глаза колет, за попытку нарушить привычный уклад жизни. Любимая девушка, отворачиваясь от него, ранит героя больше всего, распуская сплетню о его сумасшествии. Вот парадокс: единственный здравомыслящий человек объявлен безумцем! «Так!

Отрезвился я сполна!»- восклицает Чацкий в конце пьесы. Что же это — поражение или прозрениеДа, конец у этой комедии далеко не веселый, но прав Гончаров, сказавший о финале так: «Чацкий сломлен количеством старой силы, нанеся ей в свою очередь смертельный удар качеством силы свежей». Гончаров считает, что роль всех Чацких — «страдательная», но в то же время всегда победительная. Но они не знают о своей победе, они сеют только, а пожинают другие.

Удивительно, что и сейчас невозможно читать без волнения о страданиях Александра Андреевича. Но такова уж сила подлинного искусства. Конечно, Грибоедову, может быть, впервые в русской литературе удалось создать действительно реалистический образ положительного героя.

Чацкий близок к нам потому, что он написан не как безупречный, «железный» борец за истину и благо, долг и честь — таких героев мы встречаем в произведениях классицистов.

Нет, он человек, и ничто человеческое ему не чуждо. «Ум с сердцем не в ладу»,- говорит герой сам о себе. Пылкость его натуры, которая часто мешает сохранить душевное равновесие и хладнокровие, способность влюбляться безоглядно, это не дает ему видеть недостатки возлюбленной, поверить в ее любовь к другому — это такие естественные черты! «Ах, обмануть меня не трудно, я сам обманываться рад»,- писал Пушкин в стихотворении «Признание». Да, и Чацкий мог бы сказать о себе то же.

А юмор Чацкого, его остроты — как они привлекательны. Все это и придает такую жизненность, теплоту этому образу, заставляет нас сопереживать герою. И ещеЕ Написав о своем современнике, отразив в комедии, как мы уже показали, проблемы своего времени, Грибоедов создал в то же время образ непреходящего значения. «Чацкий — декабрист»,- писал Герцен.

И он, конечно, прав. Но еще более важную мысль высказывает Гончаров: «Чацкий неизбежен при каждой смене одного века другим. Каждое дело, требующее обновления, вызывает тень Чацкого».

В этом секрет вечной актуальности пьесы и жизненности ее героев. Да, идея «свободной жизни» поистине обладает непреходящей ценностью.