Символика и ее роль в поэме А. Блока «Двенадцать»

Поэма А. Блока «Двенадцать» вызвала широкий резонанс. Это объясняется, в том числе, многозначностью и символическим подтекстом произведения. В своей поэме Блок ставит философско-этические вопросы и решает их в русле исканий того времени. Поэт принимает и отчасти оправдывает стихийные проявления народного гнева. Фило-софской символикой цвета, тщательным подбором лексики, ритмом стиха автор подчер-кивает грандиозный смысл происходящего: Черный вечер.

Белый снег. Ветер, ветер! На ногах не стоит человек. Ветер, ветер — На всем белом свете! Черно-белая графика стиха выявляет эпический смысл происходящего, противопоставляет свет и тьму, добро и зло.

В то же время она подводит читателя к размышлению о том, что не все краски в жизни «черно-белые», побуждает вникнуть в противоречивость явлений. Опорные образы в поэме уводят как бы за видимую грань, позволяют услышать все возможные оттенки противоборствующих голосов. Принцип контраста является ведущим принципом поэмы в целом. В первой же строфе за-явлена не только оппозиция черного вечера и белого снега, но и неустойчивость этого ви-димого контраста. Неустойчивость подчеркивается как четырехкратным повтором слова «ветер» в первой строфе, так и строкой «На ногах не стоит человек».

Переход от символики мирового ветра к населенной модели земли имеет предельно универсальный характер. Здесь речь идет о каждом человеке. Ветер гуляет «на всем Божьем свете», а не только на пространстве гиб-нущей старой России.

Поэтому Россия является в данном тексте символом всего Божьего света. Время действия поэмы можно определить по упоминанию о плакате «Вся власть Учреди-тельному собранию!» Указание на начало января 1918 г. связано не только с политиче-скими реалиями, но и с темой «святочного карнавала». Именно в это время начинается по-ра бесовских потех. Это подтверждается мотивом ночи в произведении.

Скрытое указание на Рождество в первой главе мерцает в обращении к «Матушке-заступнице» , а явление блоковского «Исуса Христа» читателю неожиданно происходит в финальной строке двенадцатой главы. Герои поэмы — красногвардейский отряд двенадцати — отнюдь не несут миру благую весть о возрождении человека к новой жизни, но являются в пределах художественного мира поэмы силами разрушения, что подчеркивается снижением христианских символов свято-сти. Многие отмечают, что образ пса в поэме олицетворяет Мефистофеля. Однако пес нераз-рывно связан не только с буржуем, но и со старым миром. Дважды старый мир прямо упо-добляется «нищему», «голодному» и «холодному» псу.

Наиболее загадочной для поэтики этого произведения является фигура «врага» двенадцати. Загадочен, прежде всего, сам страх героев перед этим неведомым врагом. Фигура Христа вырастает по мере движения двенадцати против ветра и снега, вопреки стихии, причем его силуэт, в сущности, из этой стихии выкроен. Христос — показатель иного пути, пройденного людьми в процессе преодоления собственных страстей, т. е. оче-ловечивания самих себя. Коллизия «красногвардейцы — Христос» дана не в восприятии хора, но уже собственно автора: …Так идут державным шагом — Позади — голодный пес, Впереди — с кровавым флагом И за вногой невидим, И от пули невредим, Нежной поступью надвьюжной, Спешной россыпью жемчужной, В белом венчике из роз — Впереди — Иисус Христос.

Финал поэмы современникам казался неорганичным — уж слишком резким был стилисти-ческий слом — от раешника и марша к изысканной лексике и напевной интонации. Автор-ское соло в финале поэмы является партией евангелиста, поскольку она говорит о явлении Христа, указующего путь апостолам нового мира. Однако автор не уверен в окончатель-ном спасительном исходе миссии Христа.

Величие и правоту «революции-бури», несущей возмездие старому миру, Блок утверждает в заключительной, финальной главе поэмы, где впереди двенадцати красногвардейцев — апостолов новой жизни возникает образ Иисуса Христа. Существует множество трактовок блоковского Христа в поэме. Христос как символ революционера, Христос как символ бу-дущего, языческий Христос, старообрядческий «сжигающий» Христос, Христос как во-площение Вечной Женственности, как нравственное оправдание революции и даже как Христос-антихрист. Блок увидел Христа в вихре снега, ветра, вьюги, символизирующей стихию жизни, кото-рая взаимодействует с духовным, музыкальным началом, воплощенном в образе Христа. Христос возникает как высокий нравственный и эстетический идеал поэта.

Он считал, что «если вглядеться в столбы метели на этом пути, то увидишь Иисуса Христа». Ставя проблему человека в истории, Блок видел ее решения на путях духовного преобра-жения человеческой природы. Символом такого преображения становится фигура Христа, выкроенная из материала человеческих страстей, которые подлежат очищению и просвет-лению.

Блок мечтал ни больше, ни меньше, как о «новой человеческой породе».