Тема любви в русской литературе XX века

На примере романа М. А. Шолохова «Тихий Дон»

Роман М. А. Шолохова «Тихий Дон» — это прежде всего историческое произведение, отражающее характерные черты и особенности эпохи Первой мировой и гражданской войн. Это один из наиболее сложных периодов в истории нашей страны, коренным образом изменивших судьбы людей, живших тогда. Он нашел отражение в произведениях многих писателей XX века, Роман М. А. Шолохова — одно из самых выдающихся и незаурядных среди них.

В нем писатель отражает не только политические взгляды казаков, их восприятие исторических событий, но много внимания уделяет и их быту, жизненному укладу, традициям, взаимоотношениям и, конечно, их душе, чувствам, затрагивая те философские вопросы, которые всегда волновали и будут волновать человечество.

Тема любви в этом романе является одной из основных, ведь любовь — это чувство, заставляющее совершать подвиги и идти на преступление, чувство, способное свернуть горы, изменить ход истории, чувство, дающее счастье и вдохновение и заставляющее страдать, чувство, без которого жизнь не имеет смысла.

Каждый человек понимает, что такое любовь, по-своему. В романе М. Шолохова раскрываются все грани этого чувства, автор позволяет нам взглянуть на него с разных сторон, помогает понять, что любви нельзя дать однозначного определения. Даже один и тот же человек может чувствовать так по-разному!

Ярким доказательством тому является любовь Григория Мелехова, главного героя романа.

Вообще традиции и моральные устои, сложившиеся в казачьем обществе, не располагают к проявлениям нежных чувств. Нрав казака отличается предельной простотой, отсутствием каких-либо предрассудков, присущих аристократическому обществу. Но в то же время казаки в большинстве своем грубы и жестоки, неуважительны по отношению к женщинам.

В самом раннем детстве мальчик видит, как отец пренебрежительно, даже презрительно обращается с матерью, и эту модель отношений переносит на свою семью. Мелехов выделяется из всех казаков особенной чувствительностью, человечностью, способностью сопереживать, тонко чувствовать чужую боль. Он обладает доброй душой, огромным потенциалом теплоты и нежности. Но мягким и жалостливым не пристало быть казаку. Неудивительно, что, боясь насмешек, Григорий заглушает в себе голос сердца и светлые душевные порывы скрывает за напускной черствостью.

Вспомним, например, эпизод с утенком, случайно перерезанным косой на лугу: проснувшееся внезапно чувство жалости Гришка стыдливо прячет от других и от себя самого. Он не знает о том, что должно существовать какое-то уважение к женщине, не знает о романтике, и смешно, наверное, ему представить рыцаря, поющего серенады под окном своей возлюбленной. Но вот он встречает Аксинью, свою первую любовь. По представлениям казаков, она несказанно красива. Но не простая ее красота, а словно порочная, запретная и оттого еще больше влекущая.

Какая-то загадка и призыв таятся в этих «бесстыдно-жадных, пухловатых» губах, в пушистых завитках на шее, в черных глазах, горящих неистовым огнем. Этот огонь будил в душе Григория страсть, а жизнь без душевной бури, без пожара не была для него жизнью. Поэтому Аксинья стала просто необходима ему, словно в ее душе он черпал жизненные силы. Тот факт, что она была замужем, только подзадоривал его. И Гришка стал для Аксиньи не безразличен, а любим.

Повидавшая в жизни много горестей и страданий, не знавшая ласки, еще девчонкой изнасилованная собственным отцом, а в замужестве чуть ли не каждый день избиваемая Степаном, она обрадовалась вниманию «черного ласкового парня», потянулась к нему: «На заре, просыпаясь доить коров, она улыбалась и, еще не сознавая отчего, вспоминала: «Нынче есть что-то радостное. Что же? Григорий…

Гриша…»» Это чувство, сначала вроде шутливое и несерьезное, перерастало в настоящую любовь. Этих гордых, своевольных, свободолюбивых, страстных людей, таких похожих друг на друга, свела сама судьба. Они были предназначены друг другу свыше.

Любовь Аксиньи и Григория была так сильна, что заставляла их пренебрегать общественным мнением, взглядами людей на хуторе.

Шолохов проводит своих героев через испытания. Первое испытание — женитьба Григория. Женившись на Наталье и бросив Аксинью, он поступил подло.

Сколько боли, моральной и физической, должна была перенести она из-за эгоистичности Мелехова! «Сучка не захочет — кобель не вскочит», — отвечал он Аксинье, когда та попыталась его обвинить. Виноваты были, действительно, оба, но ответственность несла одна она.

Григорий был молод и неопытен тогда, но его сердце было мудрее его, оно тянулось к Аксинье. В далеких походах, на войне, в объятиях какой-нибудь жалмерки, где бы ни был Мелехов, всегда он вспоминал свою любимую, ее пушистый завиток на шее, и нежность переполняла его душу: «Григорий в мыслях, спутанных, как сетная дель, ворошил пережитое, натыкался в этой ушедшей куда-то в невозвратное жизни на Аксинью, думал: «Любушка! Незабудняя!»» Даже ее измена с Листницким не вытравила этого чувства.

Как ни пытался Григорий возненавидеть, забыть, всегда перед глазами стоял гордый, «победный» взгляд Аксиньи. Сам Гришка был не без греха, так что же Аксинью попрекать? Пережитые вместе горести и радости роднили их: «А я, Ксюша, все никак тебя от сердца оторвать не могу.

Вот уж Дети у меня большие, да и сам я наполовину седой сделался, сколько годов промеж нами пропастью легли… А все думается о тебе». Он вновь возвращался к ней, с новой силой загоралась их любовь, в ней они находили силы, и ничто в мире больше не существовало для них.

Но Шолохов дарит своему герою и другую любовь — Наталью. Пантелей Прокофьич женил Гришку как будто со злости, насильно. Сразу после свадьбы Наталья, хотя и милая, добрая, простодушная, открытая, покорная, безответная, заботливая, но по-девичьи несмелая, застенчивая, скромная и неопытная в любви, со своей «равнодушной, медлительной кровью», опротивела Григорию: «Чужая ты какая-то…

Ты — как этот месяц: не холодишь и не греешь. Не люблю я тебя…»

Аксинья тогда занимала все его мысли. А наивная девчонка уже влюбилась в своего мужа без памяти, еще толком не зная его. Обменявшись с женихом кольцами, Наталья отдала ему душу. Оставив ее, Григорий загубил ее молодость.

Мучительно было несчастной видеть насмешливые взгляды прохожих, узнавать о сплетнях. Легкомыслие Мелехова толкнуло Наталью на самоубийство. Но ей повезло: она выжила. Повезло потому, что не всю жизнь было суждено Григорию причинять людям боль. Он повзрослел, помудрел, в нем возникла потребность в мирном пристанище.

Ему надоела вся эта суета, огонь, война, захотелось тишины и покоя. Этот покой он нашел у себя дома, в преданных глазах своей законной жены Натальи.

Наталья изначально ассоциировалась у Григория с умиротворением, успокоением, а Аксинья — с огнем, с бурей, со стихией. На сближение Натальи и Григория также очень сильно повлияло рождение детей. Дети были тем, что объединяло их, для Мелехова они были подарком: «Детская любовь возбудила у Григория ответное чувство, и это чувство, как огонек, перебросилось на Наталью».

Он действительно полюбил Наталью так же сильно, как Аксинью, но другой любовью: «Она была рядом с ним, его жена и мать Мишатки и Полюшки… слегка склонив голову набок, сидела она, такая жалкая, некрасивая и все же прекрасная, сияющая какой-то чистой внутренней красотой».

Мелехов любил и Аксинью, и Наталью одновременно, он никогда не думал, что одна может заменить ему другую. Для Григория, находившего повсюду лишь жестокость и кровь, единственной жизненной правдой оставалась любовь, которую он пронес через все трудности и всегда хранил в своем сердце. Для Аксиньи любовь — источник жизни, ее единственная радость и ее невыразимое страдание.

Для Натальи Григорий — сама жизнь.

Вот таким многогранным, разноликим показывает нам М. А. Шолохов это великое, во многом непонятное, непознанное чувство.