«Три правды» в пьесе А. М. Горького «На дне»

В пьесе Горький противопоставляет гуманизм ложный, проповедующий всеобщее смирение, покорность судьбе, и подлинный гуманизм, суть которого — в борьбе против всего, что угнетает человека, лишая его достоинства и веры в свои силы, против рабской жизни человечества. Это две основные правды, о которых спорят в пьесе Лука и Сатин, — персонажи, сразу же выделяющиеся из общей толпы жителей ночлежки своим философским подходом к жизни, умением мудро говорить и способностью влиять на людей.

Однако в начале пьесы дается еще одна, третья, «правда» — правда Бубнова. Бубнов чересчур категоричен, для него существует только черное и белое, при этом черного намного больше. Он живет и действует по принципу «вали правду, как она есть».

Каждого, кто находится в ночлежке, Бубнов старается вывести на чистую воду, выдавая свою правду: «А я вот… Не умею врать! Зачем?» И Актеру, и Медведеву, и Пеплу, и Насте этот персонаж говорит горькую и больную правду, но последствия этой правды непредсказуемы! Он равнодушен к собственной судьбе, тем более к чувствам других, его взгляд на жизнь чересчур скептический, полный пессимизма, а сама жизнь ему кажется полной бессмыслицей: «Все люди, как щепки, по реке плывут. Все так!

Родятся, поживут, умирают. И я помру, и ты… Чего жалеть!» Правда Бубнова убивает в человеке всякое стремление быть человеком: «Все умрут все равно», так зачем же напрасно лезть из кожи вон, лучше уж сразу подумать о смерти.

А вот праведник Лука искренне желает облегчить страдания людей, помочь им, поддержать их, вселить православное смирение в их души. Лука знает, кому и что обещать, его речи благостно воздействуют на слух озлобленных жителей приюта и погружают их в приятное забытье, делая их еще более пассивными и оторванными от реальной жизни. Но Лука обходит стороной Бубнова, Сатина, Клеща, очевидно, понимая, что его жалость способна удовлетворить только слабых и усомнившихся в возможном счастье людей.

Но проповедь Луки приносит только вред. Обитатели ночлежки уже доведены до отчаяния и живут одними иллюзиями, а Лука создает их еще больше. Он не называет пути, способного поднять со дна, он не верит в возможности этих несчастных и потому прибегает к возвышенному, но бессмысленному обману.

Ласковые слова Луки только убаюкивают, завораживают, но они не побуждают к борьбе, не дают сил и желания активно действовать для изменения собственного плачевного положения. Призыв Луки надеяться на лучшее толкает ночлежников на бездействие и смирение, а сам он незаметно уходит, оставив несчастных в полной растерянности, с горьким чувством безысходности.

Сатин постарался понять Луку и трезво оценил его роль: «Не шарлатан Лука», как подумали другие, «а жалостливый», «мякиш для беззубых». Он приходит к выводу, что речи Луки, пронизанные христианской моралью, не приносят никакой пользы, а только усыпляют душу, обманывают ее. И Сатин резко критикует ложь: «Ложь — религия рабов и хозяев, правда — бог свободного человека».

И, если Лука утверждает, что человек должен смириться, терпеть и ждать чуда. Сатин провозглашает мысль о том, что человек должен быть прежде всего свободным и гордым, должен действовать, бороться за счастливую жизнь, не падая духом и не покладая рук. Правда Сатина наиболее близка мыслям самого автора: устами Сатина Горький выражает собственную веру в неограниченные возможности каждого отдельного человека, в его право жить счастливо и достойно.