Творческая история «Пира Петра Первого»

Стихотворение это программное для Пушкина последних двух лет жизни (1835-1836). Оно создавалось с учетом исторических разысканий поэта и в то же время являлось ответом на острейшее политическое событие 1835 года. Только понимание сложной творческой истории «Пира Петра Первого» может объяснить глубокую содержательность стихотворения и мужество поэта, его написавшего. К сожалению, история стихотворения не написана. Вместо ее изучения исследователи предпочитают предлагать однозначное истолкование стихотворения — оно, дескать, является рекомендацией царю Николаю I проявить милость к осужденным декабристам. Из такого толкования делаются далеко идущие выводы — Пушкин неизменно, начиная с 1826 года, когда им были написаны «Стансы», верил в Николая I, видел в нем не самодержца, а человека, который творит милости, готовый откликаться па призывы проявлять новые акты милосердия.

Вот одно из характерных суждений: «Пир Петра Первого» стал «важной политической декларацией, напоминавшей царю в десятую годовщину декабрьского восстания о знаменательном факте из биография его пращура, продолжая в этом отношении политическую линию, уже намеченную «Стансами» (1826), «Полтавой» (1828), «Героем» (1830)».

Подобная интерпретация стихотворения, суждение о неизменности убеждений Пушкина в течение 1826- 1836 годов, о пушкинской вере в милость Николая являются гипотезой, создаваемой, как это ни покажется странным, без желания хоть как-то подтвердить ее фактами, доказательствами, документами. Так возник очередной парадокс изучения Пушкина — гипотеза, ничем не подтвержденная, строящаяся только на предположениях, объявляется истиной, поскольку ее утверждают авторитетные исследователи.

В действительности при обращении к документам и фактам все в этой мнимой аксиоме — и определение причины написания стихотворения, и обоснование времени его публикации, и смысл пушкинского выступления — противоречит фактам. Все было иначе, глубже, серьезнее, масштабнее. И образ Пушкина в свете реальной истории «Пира Петра Первого» предстает иным, не иконописным, не в духе посмертной версии, созданной Жуковским о поэте, веровавшем в Николая, любившем в монархе человека, желавшем служить ему.

Вот почему нужно, опираясь на факты, попытаться воссоздать творческую историю «Пира Петра Первого». Название и содержание стихотворения сосредоточивают внимание читателя на истории (эпоха царствования Петра I) и современности (эпоха Николая I). Следовательно, и начинать надо с исторического комментария, с объяснения тех событий, которые легли в основу стихотворения. Затем необходимо внимательно изучить современные Пушкину политические обстоятельства и, в частности, обстоятельства, связанные с ожиданием в 1835 году амнистии декабристам. Именно они обусловили возникновение идеи стихотворения и цель его написания в этом году, именно они и объясняют причину его опубликования весной 1830 года.

Начну с исторической справки. В комментариях обычно указывается, что стихотворение основано, на словах Ломоносова о милосердии Петра. Приводится и цитата из его «Слова похвального Петру Великому»: «…Простив многих знатных особ за тяжкие преступления, объявил свою сердечную радость приятием их к столу своему и пушечного пальбою».

Пушкин хорошо знал «Слово похвальное…», и я еще вернусь к нему. Но о событии, упомянутом Ломоносовым, Пушкин знал подробно из сочинения Голикова о Петре, которое конспектировал с января 1835 года. Под годом 1714 Пушкин записал, что злоупотребления в государстве год от года увеличивались, что наконец фискалы открыли «источник беспорядков» — в России орудовала большая группа казнокрадов. Среди них оказались и приближенные к Петру люди. «Преступниками явились,- писал Пушкин,- князь Меншиков, граф Апраксин, генерал Брюс, президент адмиралтейский Кикин и вице-губернатор Корсаков. Многие оштрафованы денежно, другие сосланы в Сибирь, некоторые наказаны телесно, другие смертию. Кикин и Корсаков наказаны жестоко».

Оштрафован был князь Меншиков на огромную сумму — 300 тысяч рублей. Кикин (бывший денщик Петра) лишен чинов и сослан, построенный им дворец («Кикины палаты») был конфискован; вице-губернатор Корсаков был публично высечен кнутом.

Таково начало этой истории, хорошо известной Пушкину. Никакой милости как проявления человечности Петр I не показал, и Пушкин не прославлял его за эту милость, потому что ее не было. Не прославлял и потому, что к этому времени Пушкин рассматривал милость как своеобразную форму произвола монархии. Запись Пушкина свидетельствует об отличном знании исторического события: десятки чиновных особ разных рангов оказались казнокрадами, обличенные — они жестоко были наказаны, признаны виновными. Наказание преступления Пушкин одобряет. Наказание было разным: кто сильно зарвался — был казнен, других сослали, а когда появилась нужда в способных людях, некоторые были возвращены (например, Кикин). Третьих оштрафовали — казне были возвращены награбленные суммы.

Действия Петра в данном случае справедливы. Ломоносов в «Слове похвальном…» писал: «Первое звание поставленных от бога на земли обладателей есть управ-ляти мир в преподобии и правде; награждать заслуги, наказывать преступления». Вот с этой мыслью Ломоносова Пушкин был согласен. Некий правопорядок в монархическом государстве мог быть установлен при условии, если правитель, «обладатель», свою политику будет основывать на началах правды и справедливости. Никакого места милости здесь нет. Оттого и в истории с высокопоставленными казнокрадами Пушкин не увидел милости. И в то же время — был факт — Петр завершил все это громкое событие пиром. Пушкин так раскрывает замысел императора: «С другими (то есть с теми, кого не казнил и не сослал) Петр примирился, празднуя их помилование пушечной пальбою».

По Пушкину, величие Петра в том и проявилось, что он — государь-император помирился с наказанными преступниками. Помирился, а не проявил милость! В этом все дело.

Эту концепцию Пушкин и перенес в стихотворение «Пир Петра Первого». Он прославляет не милость, а примирение царя с подданными. Вот почему нельзя рассматривать это стихотворение в ряду тех произведений, в которых якобы излагаются утопические убеждения, основанные на проповеди милости. Не проповедовал Пушкин милости в стихотворении «Пир Петра Первого».

Опираясь на реальное событие, Пушкин истолковал его в нужном ему плане. В этом отношении заслуживает внимания то, как он изменил текст, и некоторые акценты ломоносовского сообщения об этой истории. В «Слове похвальном…» сказано: Петр «простив многих знатных особ за тяжкие преступления, объявил свою сердечную радость приятием их к столу своему и пушечного пальбою». В «Истории Петра» Пушкин эту мысль излагает своими словами: «Петр, простив многих знатных преступников, пригласил их к своему столу и пушечного пальбою праздновал с ними свое примирение»