Внешний и внутренний сюжеты

Антон Павлович Чехов как никогда ощутил устарелость ряда основных приемов, характерных для традиционной драматургии. Уже в «Чайке» он наметил «иные пути для драмы». Именно там главный герой произносит знаменитый монолог о современном театре с его морализмом, утверждая, что это — «рутина», «предрассудок». Чехов строит свой театр на недосказанном, на аллюзиях, намеках, полутонах, настроениях, взрывающих изнутри традиционные формы.

Ранее сценическое действие должно было быть динамичным и выстраивалось в первую очередь как столкновение характеров. Сюжет и интрига драмы развивалась в рамках заданного и четко разработанного конфликта, носящего преимущественно социально-этический характер. В драме Чехова конфликт носит принципиально другой характер. Его особая природа позволяет обнаружить в его произведениях внутреннее и внешнее действие и подобного же плана сюжет.

Причем главным является не внешний традиционный сюжет, а внутренний, «второй план» или «подводное течение» по определению Вл. И. Немировича-Данченко. Внешний сюжет «Вишневого сада» состоит в смене владельцев дома и сада, продаже с молотка родового имения. В юношеские годы Чехов уже обращался к этой теме в «Безотцовщине», где, правда, она была второстепенной.

Сюжет пьесы может быть рассмотрен в плоскости социальной проблематики и соответствующим образом прокомментирован. Представитель «третьего сословия», предприимчивый и деловитый купец противостоит образованным, но не приспособленным к жизни дворянам. Фабула пьесы заключается в разрушении идиллической жизни «дворянских гнезд» и наступлении новой, гораздо более жестокой, исторической эпохи. Такая однозначная и прямолинейная трактовка конфликта была весьма далека от изначального авторского замысла.

Сюжет пьесы «Вишневый сад» построен нестандартно. В нем отсутствует завязка конфликта, так как нет внешне выраженного противоборства сторон и столкновения характеров. Купец-приобретатель Лопахин далеко не чужд сентиментальности. Например, встреча с Раневской долгожданное и волнующее событие для него: «…Хотелось бы только, чтобы вы мне верили по-прежнему, чтобы ваши удивительные, трогательные глаза глядели на меня, как прежде. Боже милосердный!

Мой отец был крепостным у вашего деда и отца, но вы, собственно вы, сделали для меня когда-то так много, что я забыл все и люблю вас, как родную… больше, чем родную». Но в то же время Лопахин остается человеком своего предпринимательского сословия — прагматиком и человеком дела. Так, уже в первом действии он радостно предлагает заманчивый проект: «Выход есть… Вот мой проект.

Прошу внимания! Ваше имение находится только в двадцати верстах от города, возле прошла Железная дорога, и если вишневый сад и землю по реке разбить на дачные участки и отдавать потом в аренду под дачи, то вы будете иметь самое малое двадцать пять тысяч в год дохода». Однако, это «выход» в совсем другую, материальную плоскость — плоскость пользы и выгоды.

Потому эстетам-хозяевам сада он представляется «пошлым», поскольку в нем нет «красоты». Действительно, внешне нет никакого противостояния. С одной стороны есть мольба Раневской о помощи: «Что же нам делать? Научите, что?» С другой — предложение Лопахина помочь: «Я вас каждый день учу. Каждый день я говорю все одно и то же».

Персонажи словно разговаривают на разных языках, совершенно не понимая друг друга. В этом смысле показателен диалог во втором действии: «Лопахин. Надо окончательно решить — время не ждет.

Вопрос ведь совсем пустой. Согласны вы отдать землю под дачи или нет? Ответьте одно слово: да или нет? Только одно слово! Любовь Андреевна.

Кто это здесь курит отвратительные сигары… Гаев. Вот железную дорогу построили, и стало удобно. Съездили в город и позавтракали… желтого в середину! Мне бы сначала пойти в Дом, сыграть одну партию… Любовь Андреевна.

Успеешь. Лопахин. Только одно слово! Дайте же мне ответ!

Гаев . Кого? Любовь Андреевна . Вчера было много денег, а сегодня совсем мало.

Бедная моя Варя из экономии кормит всех молочным супом, на кухне старикам дают один горох, а я трачу как-то бессмысленно… Ну, посыпались… В пьесе противостоят различные жизненные позиции, но никак не борьба характеров. Лопахина будто не слышат, вернее, не хотят слышать. У зрителя сохраняется иллюзия, что именно ему предстоит сыграть основную роль покровителя и друга и спасти от гибели самое ценное, самое дорогое — вишневый сад.

Кульминация сюжета совпадает с развязкой. Двадцать второго августа вишневый сад продают с аукциона. Разрушены надежды на то, что все как-нибудь обойдется. Несмотря на то, что вишневый сад и имение проданы, в судьбах действующих лиц ничего не изменилось. Развязка внешнего сюжета даже кажется внешне оптимистичной: «Гаев .

В самом деле, теперь все хорошо. До продажи вишневого сада мы все волновались, страдали, а потом, когда вопрос был решен окончательно, бесповоротно, все успокоились, повеселели даже… Я банковский служака, теперь я финансист… желтого в середину, и ты, Люба, как-никак, выглядишь лучше, это несомненно». Чехов отступил от канонов классической драмы в организации внешнего действия. Центральное событие пьесы происходит на где-то на «периферии», за сценой.

По логике, это всего лишь частный эпизод в непрерывном круговороте жизни. В пьесе единое сюжетное движение синтезирует внешнее действие и внутреннее его проявление . Прежде всего, Чехова интересует будничное течение жизни и течение времени. Внешний сюжет пьесы — продажа имения за долги — перекликается с внутренним сюжетом, где человек предстает в бесконечном потоке времени.

Вывод здесь может быть только один: «…Время идет». В этом и заключается узловой философский конфликт пьесы. «Вишневый сад» размышляет о том, что делает с человеком время и в какие отношения вступает он с этой неукротимой силой.